АДВОКАТСКАЯ МОНОПОЛИЯ: МИРОВОЙ ОПЫТ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ В РОССИИ

Чернова А. М., Московский государственный юридический университет имени О. Е. Кутафина (МГЮА)

Появление института адвокатуры в России стало резуль­татомсудебной реформы 1864 года. До этого времени суще­ствовали «разные ходатаи по чужим делам, которые работали разрозненно, по соглашению с своими доверителями, и ни­какому контролю или руководству не подлежали»¹.

Сложно переоценить важность создания института адвока­туры в России, поскольку именно оно стало важным шагом на пути формирования гражданского общества и правового государства^[260][261]. Данный институт вместе с нашим государством прошел сложный путь исторического развития. И сегодня, на пороге 150-летия российской адвокатуры, в профессио­нальных кругах не стихают дискуссии относительно введения адвокатской монополии.

В соответствии с ч. 1 ст. 48 Конституции Российской Фе- дерации^[262] (далее — Конституция РФ) каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помо­щи. В условиях практически полного отсутствия «адвокат­ской монополии» реализация названного конституционного положения представляется затруднительной.

Основная идея «адвокатской монополии» состоит в том, что в развитие положения ч. 1 ст. 48 Конституции РФ пра­во оказывать юридическую помощь (юридические услуги), включая представительство в суде, на профессиональной ос­нове и за плату представляется только тем субъектам, кото­рые соответствуют определенным квалификационным требо­ваниям, то есть адвокатам.

Абсолютная «монополия» характеризуется тем, что право на оказание любой правовой помощи принадлежит исключительно адвокатам. При ограниченной «монополии» предусматривается выделение категорий дел (определяемых по разным основани­ям, в том числе, по предмету спора), ведением которых могут заниматься только адвокаты, или установление видов правовой помощи, которую кроме адвокатов никто не вправе оказывать.

«Адвокатской монополия» в России существует в крайне ограниченном виде, что позволяет многим авторам говорить о ее полном отсутствии. Оказывающих юридическую помощь лиц можно разделить на тех, кто имеет статус адвоката, и тех, у кого такого статуса нет. Лица обеих категорий могут оказы­вать практически одни и те же (по номенклатуре, но часто не по содержанию¹) услуги^[263][264].

Важно отметить, что требования профессиональной эти­ки и постоянного периодического повышения квалификации предусмотрены только для адвокатов. Кроме того, приобре­тение статуса адвоката—это процесс, в ходе которого, благо­даря строгим требованиям, в адвокатуру попадают наиболее достойные кандидаты.

Деятельность лиц, оказывающих юридическую помощь без получения статуса адвоката, не регламентирована дол­жным образом, а требования к таким представителям сводят­ся к наличию дееспособности. Такая ситуация зачастую явля­ется причиной появления на рынке юридических услуг лиц, не обладающих достаточными знаниями и уровнем профес­сионализма, что влечет ряд неблагоприятных последствий для клиентов этих лиц, судебной системы и общества в целом^[265].

Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокат­ской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»¹ (далее — Закон «Об адвокатской деятельности») и Кодекс про­фессиональной этики адвоката от 31.01.2003^[266][267] предусматривают реально работающие механизмы избавления адвокатского со­общества от лиц, которые в процессе осуществления профес­сиональной деятельности показали свое несоответствие полу­ченному статусу^[268].

Для перехода к следующей проблеме необходимо едино­образное понимание признака квалифицированности юриди­ческой помощи. Легального определения данного понятия нет^[269]. Вместе с тем часто встречается ошибочное отождеств­ление понятий «квалифицированный» и «качественный»^[270].

Это объясняется тем, что в соответствии со ст. 1 Закона «Об адвокатской деятельности» именно адвокатская деятель­ность является квалифицированной юридической помощью, и оказывать ее на профессиональной основе могут исклю­чительно лица, получившие статус адвоката. Таким образом, только адвокат является квалифицированным субъектом оказа­ния юридической помощи.

Поэтому представляется неправильным обозначение реа­лизации права на получение квалифицированной юридиче­ской помощи как предмета Федерального закона от 21 ноя­бря 2011 г. № 324-ФЗ «Об оказании бесплатной юридической помощи»¹ (далее —Закон «О бесплатной юридической помо­щи»). В соответствии с положениями ст. 7 указанного Закона субъектами оказания бесплатной юридической помощи при­знается достаточно широкий круг лиц. В силу наличия при­знака квалифицированности только у адвоката, реализация права на получение бесплатной юридической помощи (которая включает в себя и квалифицированную, и неквалифициро­ванную) является более точным обозначением предмета За­кона «О бесплатной юридической помощи».

Среди полученных Всемирным проектом юстиции (World of Justice Project) ^[271][272](далее—WJP) за 2012—2013 гг. статистиче­ских данных есть рейтинги уровня гражданского судопроиз­водства и соблюдения прав человека^[273]. И гражданское судо­производство, и права человека зависят от статуса адвокату­ры как института, члены которого защищают права, свободы и интересы, в том числе, в гражданских процессах. Поэтому представляется целесообразным сравнение по этим критери­ям стран с «адвокатской монополией» и стран, где такая «мо­нополия» отсутствует.

Примерами государств с абсолютной «адвокатской моно­полией» являются Греция, Франция, Норвегия. Ограниченная «монополия» предусмотрена, в том числе, законодательством: Дании, Швеции, Нидерландов. На момент анализа статисти­ческих данных специалистами WJP «адвокатская монополия» отсутствовала в Китае.

В рейтинге гарантированности прав человека Россия за­нимает 83 место из 97, по уровню гражданского судопроиз­

водства—65 из 97, а Китай занимает соответственно 94 и 82 места. В то время как Норвегии принадлежат 3 и 1 места, Швеции—1 и 7, Нидерландам — 9 и 2. В целом анализ ста­тистических данных позволяет сделать вывод о том, что за­конодательство стран, в которых уровень соблюдения прав человека и гражданского судопроизводства достаточно высок, предусматривает ограниченную «адвокатскую монополию». Необходимо отметить, что ограниченная «монополия» в этих странах значительно шире той, которая существует в Россий­ской Федерации.

Министерство юстиции Российской Федерации в государ­ственной программе «Юстиция» ¹поставило ряд коррелирую­щих идее расширения «адвокатской монополии» задач. Адво­катское и судейское сообщества пришли к такому же выводу^[274][275].

Таким образом, с учетом положительного опыта других стран и мнения профессионального сообщества представля­ется, что существующие на сегодняшний день проблемы с реализацией конституционного права на получение квали­фицированной юридической помощи в значительной степени могут быть решены путем расширения имеющейся крайне ограниченной «адвокатской монополии».