НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ ЛИЧНОСТИ, ОБЩЕСТВА И ГОСУДАРСТВА ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ АВИАПРОИСШЕСТВИЙ
Юрьев С. С., доктор юридических наук, профессор Российской академии адвокатуры и нотариата
С момента принятия Конституции Российской Федерации, провозгласившей, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита—обязанность государства, юридическая наука добилась значительных успехов в разработке проблем обеспечения прав человека, однако защите прав государства или общества уделяется гораздо меньшее внимание.
Между тем их существование — а следовательно, и необходимость защиты — взаимообусловлено и неразрывно взаимосвязано.По существу, взаимные права и обязанности личности, общества и государства представляют собой особый правовой континуум, являющийся основой социума.
Если обратиться к такой весьма чувствительной для общества области отношений, как расследование авиационных происшествий, то мы увидим, что защита прав одного субъекта неизбежно приводит (или, точнее, должна приводить) к защите интересов всего общества и государства, поскольку безопасное функционирование воздушного транспорта весьма важно для «неопределенного круга» юридических и физических лиц.
Между тем в этой сфере имеются существенные институциональные и практические проблемы, которые наглядно проявились, например, при расследовании крушения 20 октября 2014 г. в аэропорту Внуково французского самолета «Фалькон-50ЕХ».
В конце марта 2015 г. на интернет-сайте Следственного комитета Российской Федерации появилось сообщение о завершении следствия по уголовному делу в связи с этой авиакатастрофой.
Вместе с тем анализ доступной информации вызывает обеспокоенность содержанием и возможными политико-правовыми последствиями указанного расследования.
Причин для такой обеспокоенности несколько.
Прежде всего необходимо отметить, что любое авиапроисшествие отражает проблемы всей авиатранспортной системы, происходит из-за сочетания «активных» и «пассивных» недостатков (терминология ИКАО), а не только ошибок отдельных участников события.
Однако по данному делу к уголовной ответственности привлечены только работники наземных служб, а о наличии процессуальных решений в отношении других лиц (в том числе сотрудников иностранной авиакомпании), причастных к авиапроисшествию, неизвестно.
Видимо, всей картины причинно-следственных связей по делу не установлено.
Между тем согласно нормам ИКАО, каждая авиакомпания должна иметь руководство по производству полетов (РПП). В РПП должны быть отражены, в частности, действия экипажа в аварийной обстановке, нештатных ситуациях и в случаях прекращения взлета. Обучение летного состава действиям при прекращении взлета фиксируется в документах.
В этой связи следствие должно было проверить соблюдение авиакомпанией-эксплуатантом «Фалькона» этих норм; выяснить, осуществлялась ли подготовка пилотов действиям по прекращению взлета, имелись ли такого рода положения в РПП этой авиакомпании.
Очевидно, что эти обстоятельства имеют значение для установления всей совокупности причинно-следственных связей, повлекших авиапроисшествие, и виновных лиц.
Исходя из полученных данных, необходимо вынести процессуальное решение в отношении должностных лиц авиакомпании-эксплуатанта.
Данное процессуальное решение связано и с материальной ответственностью. Если авиакомпания, эксплуатировавшая источник повышенной опасности, не исполнила указанные нормы, то она сама несет ответственность за наступившие последствия.
Кроме того, по стандартам ИКАО, конечную ответственность за безопасность полета несет командир воздушного судна.
Пункт 4.5.1 Приложения 6 к Конвенции о международной гражданской авиации предписывает: «Командир воздушного судна несет ответственность за безопасность всех членов экипажа, пассажиров и груза, находящихся на борту после закрытия 316
дверей. Командир воздушного судна также несет ответственность за управление самолетом и его безопасность с момента готовности самолета к движению с целью взлета до момента его полной остановки по окончании полета или выключения двигателя (двигателей), который (которые) использовался (использовались) в качестве основной двигательной установки».
По имеющейся информации, при должной подготовке экипажа была возможность предотвратить столкновение с автомобилем аэродромной службы. При всем огромном сожалении о погибших, необходимо процессуальное решение в отношении членов экипажа. Проблема тут еще и в том, что наличие или отсутствие вины экипажа также влияет на вопрос возмещения ущерба.
Таким образом, авиакомпания-эксплуатант была обязана включить в руководство по производству полетов сведения, касающиеся действий экипажа в аварийных и нештатных ситуациях, в том числе по вопросу принятия решения о прекращении взлета, и обучить экипаж действиям в таких условиях. Командир воздушного судна, отвечающий за безопасность полета, был обязан действовать в соответствии со складывающейся обстановкой и руководством по производству полетов авиакомпании-эксплуатанта.
Почему остались в «тени безответственности» иностранные участники авиапроисшествия, остается загадкой.
На сегодня получается, что, по существу, вся ответственность (в том числе политическая ответственность) за авиапроисшествие возложена на Российскую Федерацию.
Данный вывод исходит из того, что аэронавигационное обслуживание (которое осуществлялось привлеченными к уголовной ответственности авиадиспетчерами) согласно закону является государственной услугой и в силу международных обязательств именно Российская Федерация несет конечную ответственность за его предоставление и безопасность.
Заметим, что обвинив авиадиспетчеров в нарушении неких общих правил, следствие ушло от ответа на вопрос, как конкретно должны были действовать авиадиспетчеры при взлете воздушного судна, если в их технологиях работы прямо записано, что они обязаны осуществлять визуальное наблюдение за взлетом.
Возникает озабоченность и в связи с привлечением к уголовной ответственности по ст. 263 УК РФ лица, именуемого «диспетчер-стажер». Согласно закону, стажер не имеет права управлять воздушным движением, он лишь обучается и не обладает свидетельством авиационного персонала.
Наконец, в силу требований ИКАО и законодательства России так называемое «техническое расследование», в ходе которого устанавливаются причины авиапроисшествия, отделено от процессуального расследования, устанавливающего лиц, виновных в нем. Окончательный отчет по результатам технического расследования направляется в органы предварительного следствия и используется при установлении виновных. По данному делу эти нормы проигнорированы, дело завершено до появления окончательного отчета Межгосударственного авиационного комитета.
Так, ст. 95 Воздушного кодекса Российской Федерации определяет, что целями расследования авиационного происшествия является, в частности, установление причин авиационного происшествия. Полномочия и ответственность специально уполномоченного федерального органа исполнительной власти в области расследования авиационных происшествий с гражданскими воздушными судами в Российской Федерации возложены на Межгосударственный авиационный комитет.
Однако Воздушный кодекс Российской Федерации, специально предназначенный для регулирования соответствующих отношений, в том числе касающихся установления причин авиапроисшествия, следствием применен не был.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приоритет УПК РФ перед другими федеральными законами не является безусловным, поскольку в случае коллизии между различными законами равной юридической силы приоритетными признается закон, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений.
По логике, вытекающей из игнорирования норм ст. 95 Воздушного кодекса Российской Федерации, причины авиапроисшествия могут быть различными в зависимости от формы и субъекта расследования, что недопустимо.
Политико-правовые последствия дезавуирования следствием выводов МАК наглядно проявились в обвинениях, выд- 318
винутых органами военной прокуратуры Республики Польша в адрес российских авиадиспетчеров, несмотря на то, что МАК установил все причины катастрофы 10 апреля 2010 г.
польского самолета Ту-154М под Смоленском. Комментируя этот факт, представитель СК РФ сообщил о том, что «на данный момент» СК РФ не выявил никаких нарушений в действиях группы руководства полетами, не выявила их и техническая комиссия МАК в ходе своего расследования; при этом было подчеркнуто, что окончательный вывод о причинах катастрофы можно сделать после сопоставления всех доказательств, которые «окажутся в распоряжении следствия». Иными словами, возражения СК РФ по «смоленскому делу» связаны не с искажением иностранными следователями причин авиапроисшествия (которые зафиксированы в официальном документе МАК), а с тем, что «окончательный вывод» сделали не российские, а иностранные следователи.Полагаем, что окончательный вывод о причинах авиапроисшествия вправе делать только орган, на который государство возложило эту функцию, в данном случае — Межгосударственный авиационный комитет.
Представляется крайне опасным, если уголовно-процессуальное расследование станет подменять собой техническое расследование, а выводы последнего не будут приниматься в расчет или игнорироваться. Нет никаких ни практических, ни юридических оснований придавать результатам уголовнопроцессуального расследования большее юридическое значение, чем результатам технического расследования, устанавливать приоритет какой-либо формы расследования над другой или одного субъекта над другим.
Государство не случайно разделило задачи двух форм расследования, определив установление причин авиапроисшествия в качестве цели МАК, а установление виновных—как цель уголовно-процессуального следствия: тем самым достигается объективность и законность в данной сфере общественных отношений.
С учетом изложенного представляется необходимым разработка специальных правил и процедур расследования происшествий в социотехнических системах, результаты которых, безусловно, признавались бы всеми государственными органами. Такой порядок способствовал бы усилению правовой защиты интересов личности, общества и государства.
Еще по теме НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ ЛИЧНОСТИ, ОБЩЕСТВА И ГОСУДАРСТВА ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ АВИАПРОИСШЕСТВИЙ:
- 24. ГОСУДАРСТВО И ЛИЧНОСТЬ. ПРАВОВОЙ СТАТУС ЛИЧНОСТИ: ЭЛЕМЕНТЫ, ХАРАКТЕРИСТИКА
- Защита прав адвокатами в механизме правоохранительной деятельности при заключении брака
- Применение адвокатами медиативных процедур как средств защиты семейных прав при расторжении брака
- 21.ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО: ПОНЯТИЕ, ЭЛЕМЕНТЫ. ВЗАИМНЫЕ ОБЯЗАННОСТИ ГОСУДАРСТВА И ГРАЖДАН В ГРАЖДАНСКОМ ОБЩЕСТВЕ
- Защита прав адвоката
- СОБЛЮДЕНИЕ ПРИНЦИПА ЗАКОННОСТИ ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ АДВОКАТОМ СТАТУСНЫХ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ПРАВ
- 18.ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ОБЩЕСТВА: ПОНЯТИЕ, ЭЛЕМЕНТЫ. ГОСУДАРСТВО В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ОБЩЕСТВА.
- § 3. Реализация и защита прав участников юридических лиц в постсоветский период
- ОБРАЩЕНИЕ К УПОЛНОМОЧЕННОМУ ПО ЗАЩИТЕ ПРАВ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ КАК ИНСТРУМЕНТ ЗАЩИТЫ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ, ВОЗБУЖДЕННЫМ В ОТНОШЕНИИ СУБЪЕКТОВ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
- ПРАВО ЗАЩИЩАТЬ (НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ДОПУСКА ЖЕНЩИН К АДВОКАТСКОЙ ПРОФЕССИИ)
- 25. КЛАССИФИКАЦИЯ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА: ПОНЯТИЕ, ВИДЫ. ГАРАНТИИ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА.
- Краткие типовые программы начального этапа расследования хищений путем мошенничества с использованием ценных бумаг
- §6. Порядок рассмотрения жалобы на решения и действия органов предварительного расследования и прокуроров в судебном заседании