РУКОПИСАНИЕ КНЯЗЯ ВСЕВОЛОДА, XIII В.

Введение

«Рукописание князя Всеволода» — ценнейший памятник, со­хранивший единственный дошедший до нас устав купеческой корпорации в Новгороде. Он посвящен регулированию отно­шений князя, епископа и города с церковью Ивана на Петря- тином дворище, которой бьіло предоставлено право извле­чения в свою пользу доходов от взвешивания воска, а также отношений этой церкви с корпорацией «пошлых» купцов.

«Рукописание» составлено от имени новгородского князя первой половины XII в. Всеволода Мстиславича, однако, бу­дучи пронизано многочисленными анахронизмами относитель­но времени его деятельности, в действительности закрепляет порядок, сложившийся в Новгороде не ранее второй трети XIII в.

Памятник известен в двух изводах — Троицком и Архео­графическом. Первый сохранился в единственном списке третьей четверти XVI в., но более полно отражает древний оригинал. Второй известен не менее чем в 23 списках XV — XIX вв., объединяемых в четыре вида: Археографи­ческий, Соловецкий, Летописный и Житийный.

Списки Археографического извода содержат материалы, свидетельствующие об изменении порядка организации финан­сов церкви Ивана в XIV в., и, следовательно, дают возмож­ность исследовать динамику существенных преобразований новгородского права.

Тексты Троицкий извод

Список третьей четверти XVI в. в приложении к Новгород­ской I летописи (ГБЛ, МДА, IV 54).

7. Се аз, князь великии Гаврил, нареченыи Всеволод, са­мо дръжець Мъстиславичъ, внук Воло димир, владычествующю ми всею Рускою землею и всею областью Новгороцкою, божи­им благоволением поставил есми церков святый великыи Иван на Петрятине дворище и устроил есми ю иконами многоценна- ми, и еуангелием многоценным, и всеми книгами ис- полнь, устроил есми попы и дьяконы в зборнои виликои церкви.

2. И даю святому великому Ивану от своего великоимения на строение церкви и в векы вес вощаной, а в Торжку пуд вощаной: половина святому Спасу, а половина святому вели­кому Ивану на Петрятино дворище.

J.

Рукописание князя Всеволода

4. А попом пети у святого Ивана вседенная, у святого Захарьи на полатех пети по неделям и в векы. А дьякону пе­ты У святого Ивана субота да неделя ис того оброка и в век.

5. И яз, князь великии Всеволод, поставил есми святому Ивану три старосты, от житьих людей и от черных тысяцкого, а от купцев два старосты, управливати им всякие дела иван- ская, и торговая, и гостинная, и суд торговой.

6. А Мирославу посаднику в то не вступатца и иным посад­ником в ываньское ни в что же, ни боярам новгороцкым.

7. А хто хочет в купечство вложится в ыванское, даст купь- ыем пошлым вкладу пятьдесят гривен серебра, а тысяцкому сукно ипьское, ино купцам положить в святый Иван полътре- тьяцать гривен серебра. А не вложится хто в купечество, не даст пятьдесят гривен серебра, ино то не пошлый купецъ. А пошлым купцем ити им отчиною и вкладом.

8. А весити им в притворе святого Ивана, где дано, ту его и дръжати.

9. А весити старостам иваньским, двема купцем пошълым добрым людем. А не пошлым купцем старощениа не дръжати, ни весу им не весити иваньского.

10. А у гостя им имати: у низовьскаго от дву берковска вощаных пол гривне серебра да гривенка перцю, у полоцкого и у смоленьского по две гривны кун от берковъека вощаного, у новоторжанина полторы гривны от берковъека вощаного, у новогородца шесть мордок от берковска вощаного.

11. А куны им класти святого великого Ивана в дом, что вывесят по правому слову.

12. А новгородцю не весити ни на которого гостя.

13. А по моем животе, великого князя Всеволода, стояти за дом святого великого Ивана брату моему великому князю всея Ру сии, и владыце новгороцкому, и старостам купецьким, ^м купцам, и за вся церковникъ! святого Ивана.

14. А взятъ князю великому из весу вощаного полтретья- Цатъ гривен серебра через год.

15. А праздник рожество святого великого Ивана почесть ^створити и празновати старостам купецким и купцам. А има­ти старостам купецким и купъцем из весу из вощаного на ^п°лътретьяцать гривен серебра на всякыи праздник святого Ивана и в век. А старостам купецким святого великого Ивана ставити на праздник святого Ивана семъдесят свечь, и темъян, ^и ладан. А пети в празьдник владыце, а старостам купецким ^и купцам дати владыце гривна серебра да сукно ипьское, а ^На завтрее пети анхимандриту святого Егоргиа, а взять ему ^п°л гривне серебра, а на третей день пети игумену святей ^ь°гор_Одици из Онътонова манастыря; взять ему пол гривне ^СеРсбра.

15а. И яз, князь великии Всеволод, дал есми пошлины п$ пом святого великого Ивана Петрятино дворище с купецъ Руси на память князем великым дедом моим и прадедом имц ти с купецъ таи старина и в векы с тверского гостя, и с ноі городцкого, и з бежицкого, и з деревьского, и с всего мостья.

16. А буевище Петрятино дворище от прежних дверейcej

того великого Ивана до погреба, от погреба до Концаньскощ мосту. А того буевища имати куны старостам иваньскимj старостам побереским. А класти куны в дом святого великое Ивана. !

17. А попов святого великого Ивана, и дьякона, и дьяка

и сторожов призирати старостам иваньским, и купцам, и ст^а 6 мордок от берковьска⁵²⁵ от⁵²⁵ вощяного.

11. А куны класти⁵²⁷в дом⁵²⁵ святого⁵²⁰ Ивана велика- ^г°⁶³⁰, что вывесять⁵⁵' по правому слову.

12. А новоторжъцу в бологодеть не весити ни у которого ^:)Ісегостя.

Законодательство Древней Руси

73. А по моем животе, великого князя Всеволода,стояті^ за дом святого⁶³² Ивана великого⁶³³ брату моему князю ве^ ликому всея Руси и владыце новгородскому и за вся церков^ никы святого⁶³⁴ Ивана.

75. А праздник рожество святого⁶³⁷ великого Ивана п<

14. А взяти князю великому из весу из вощаного под⁶³*? третьятъцатъ⁶³⁶ сребра чрес год. I честь творить и праздновати старостам иваньскым купцам А петь в⁶³⁸праздник обедняя⁶³⁹ владыце, а на завътрее ар химандриту святого Георгия, а на 3 день игумену святей бого родици из⁶⁴⁶Онтонова монастыря. А взяти владыце дару рубль. А князя великого наместником дару по сукну⁶⁴¹ ипь скому, а дати им⁶⁴² 20 пудов меду⁶⁴³ на подсласту чисто го⁶⁴⁴ пошлины. А дворечьскому сукно ипьское, а⁶⁴⁶ 10 пудоі меду⁶⁴⁶ на подсласту⁶⁴⁷ чистого пошлины по старине. А тиуі ну дару⁶⁴⁶ сукно тумаское⁶⁴⁹, а дати ему⁶⁶⁶ 5 пудов лее! ду^66} на подъсласту⁶⁶² чистого⁶⁶³пошьлины⁶⁶⁴по старинѣ Архимандриту⁶⁶⁶взяти⁶⁶⁶дару⁶⁶⁷ сукно ипьское. А игумеі ну онтоновьскому⁶⁶⁶взяти дару полтина, а пошлины⁶⁶⁹оі него идетъ⁶⁶⁰40 колачев, да⁶⁶¹ сорок хлебов, да капуста и уксус.

16. А буевище Петрятино дворище от прежних дверии свя< того Ивана до погреба, а от погреба до Кончяньскаго⁶⁶² мос* ту. А с того буевища иматъ куны старосте иваньскому и побе- рескому⁶⁶³, тыи куны къласти в дом святого⁶⁶⁴ Иванф

665 ⁴

великаго . _:

17. А попов, и дьякона⁶⁶⁶, и дьяка⁶⁶⁷, и сторожов святого Ивана призирати старостам⁶⁶⁶ иваньскым и⁶⁶⁹ старостам по* берескым⁶⁷⁰ и пабережанам.

18. А в дому святого⁶⁷¹ Ивана великого⁶⁷² не держатіі

никому⁶⁷³ ничего же⁶⁷⁴, развее⁶⁷⁶ свечь и⁶⁷⁶ темиана. <

79. А городу, и⁶⁷⁷ владыке, ни⁶⁷⁶ бояром весу⁶⁷⁹ не отиі мати у святого⁶⁶⁰ Ивана великого⁶⁶¹, ни продавати моего да4

ниа, князя великого Всеволода.

20. А кто почнетъ вес отимати, или продавати, или доі обидити⁶⁶² святого и⁶⁶³ великого Ивана и святого пророк Захарии, ино⁶⁶⁴ на того Спас⁶⁶⁶, пречистаа⁶⁶⁶, и святый в ликии Иван, и святый пророк Захарии; и будетъ им тма, огнь, и съблазн, и⁶⁶⁷ казни божия⁶⁶⁶.

РАЗНОЧТЕНИЯ

560—563 (заголовок)

Тл Рукописание великого князя Всеволода о устроении церковнем святого Иоана Предтечи в Новеграде на Опоке;

564

П-1, П-2, А-1, АрМ, ОК Всеволод;

561

Летоп., Е далее великого;

565

Летоп., Жит. в святом крещении Гаврил;

562

СлН далее великого;

566

Летоп., Жит. сын Мстиславль;

⁵⁶⁷ 590—591

д_етоп., Жит. далее М ономаха; Тл оброк той;

СлН далее и;

592

⁵⁶⁸ ВЗ, П-2, ОК, Рж-І, Тл нет;

СлН властьствующему ми;

593

⁵⁶⁹ Рж-І нет;

СлН сице же;

594

⁵⁷⁰ ВЗ, П-1, П-2, ОК, АрМ, Рж-І,

далее землею, Жит аседневнаа; Тл да чее служба;

™ 595

ВА, Тл нет; л-, и

СлН далее пророка;

л ⁵ж“”а ⁵⁹⁶

ВА. Летоп., Жит. благоволением ВЗ, П-1, П-2, А-І, ОК, Ов, Жит. нет; божиим;

597

Летоп., Жит. нет;

ВЗ поставлен;

598

сн ^{574 ВАм;}

СлН святого великого;

599

„ ВЗ, П-1, П-2, А-І, ОК, Рж-І,

СлН Иоанна; _Ов, _Жит

”6 ₆₀₀

СлН нет, ВА, СлН, Летоп., Жит. нет;

577-578 ₆₀₁

СлН, Летоп., Жит. нет; р_ж_І _ему.

„ „ 579 602—603

СлН доволно по разуму людей; 33 всякое’

580 ₆₀₄

П-2, А-І, АрМ, ОК нет; 33 _ы.

581—582

ВЗ, П-1, А-І» АрМ, ОК, Рж-І, ₄ л _f™ п I Г-

гч _ж ВЗ, П-1, А-І, ОК, Рж-І, Е восхочет;

Ub, Ліит. имениа великаго;

583 „ ⁶⁰⁶

ВЗ, П-1, А-І, АрМ, ОК, Рж-І, ^{В3 даАее утрата од}«^ог° ^листа

ОВ, Е нет; ^{с текстом д}° ^ст- ^13;

584—585 _ ⁶⁰⁷ ..

ВА нет; ^{Тл нет; АрМ а;}

586 608

Тл нет; П-1, П-2, А-І, ОК, Рж-І, Ов, Е и;

587 609

СлН, ОК нет; Тл тысяцким;

П 588 610

’ ОК, АрМ, Рж-І далее да; ВА, СлН вложити; ^{[589][590][591]}

613 635

СлН нет; Тл по;

614 636

АрМ вложитися; ВА, ВЗ, П-1, П-2, А-1, ОК, А],

Ов, Тл далее гривен;

615

П-1, А-1, АрМ, ОК и; 637

ВА нет;

616

СлН белковьсков; 638

Рж-1, нет;

617

Тл нет; 639

Тл нет;

618

ВА пол гривенке; 640

СлН от;

619

АрМ да; 641

СлН далее по;

620

А-1, ОК, АрМ, Жит. нет; 642

СлН далее противу того дару

621

ВА, СлН, ОК бельковьска; АрМ 643

берковска; ВА, СлН далее чистаго;

622 АЛЛ Тл нет;

ВА, СлН нет;

⁶²³

ВА, СлН белковьска; °45

СлН далее против того дару

623 ^емУ^; J

Тл нет; і

646—647 ’

624 СлН нет; ¹

ВА, СлН бельковьска;

648

625 ВАнет;СлН дати;

Тл нет;

649

626 ВЗ тамаское;

СлН слати;

650

627 СлН далее против того дару; П-1, П-2, А-1, ОК, Жит. дому;

651

629—630 СлН далее чистаго;

СлН и великаго Иоана;

652

631 Тл подсыту;

П-1, П-2, А-1, ОК, АрМ, Рж-1, ]

Тл веситца; 653

В А, ВЗ, П-1, П-2, А-1, ОК, Аі

632 Жит. нет;

ВЗ далее текст продолжается;

654

632—633 СлН далее святого Георгия;

СлН и великаго Иоанна;

СлН далее и великаго; Рж-1, Жит. нет;

656

J П-2, A-1, OK, АрМ, Жит. нет;

657

СлН Онтоньева монастыря;

Тл Онтоновского монастыря пошлины;

658 СлН нет;

659

СлН далее из монастыря пошлины;

660

СлН д; ВА, ВЗ, П-2, А-1, ОК, АрМ, Ов, Жит. нет;

661

ВЗ, П-1, А-1, ОК, АрМ, Рж-1,

Ов, Жит. коньца Иванъского;

662

СлН, Летоп., Жит. побережскому а; Ва далее а;

663—664

СлН и великаго Иоанна;

665—666 ОК, Ов нет;

667—668

ВА нет;

669

СлН, ВЗ, П-1, А-1, ОК, АрМ, Тл побережскым;

670—671

СлН великаго Иоанна;

672

ВЛ, СлН далее же;

673

ВЗ, П-1, А-1, ОК, Рж-1, Ов нет;

674

СлН далее книгы;

675 СлН нет;

676

В А, Тл и;

676 Тл и;

678—679

Тл у святого Иоанна великаго Иоанна;

680—681

СлН великаго Иоана;

682 ОК нет;

683

В А, СлН, ВЗ, Тл, Е, Рж-1, П-1, П-2, А-1, ОК нет;

684

ОК далее обидети;

685

В А далее и;

686

ОК, Тл, Ов далее Богородица;

687

СлН далее многия;

688

Тл от бога; ВЗ, Тл, Е, Рж-1, Ов, П-1, П-2, А-1, ОК, АрМ далее от них же да избавит ны господь наиіь Исус Христос, ему же слава (Тл далее со отцем и со святым духом) и (Тл и нет) ныне, и присно (П-1, П-2, А-1, ОК, АрМ, Тл, Е, Рж-1, Ов далее и во веки векомь. Аминъ).СлН далее яко и на егуптянех быиіа. Сиа писах и преписах в славу богу отцу и сыну и святому духу и ныне, и присно, и в веки векомь. Амин.

КОММЕНТАРИЙ

Статья 1

тл

° начальной статье «Рукописания» говорится о создании кня- ^Зем Всеволодом Мстиславичем церкви св. Ивана на Петрятине ^^воре и ее устроении, т. е. снабжении иконами и книгами и при­дании ей штата клириков.

Церковь Рождества Иоанна Предтечи была заложена новго- Р°Дским князем Всеволодом Мстиславичем, внуком Владими­ра Мономаха, в 1127 г.: В лето 6635. Заложи церковь ^а*яну святого Иоанна Всеволод Новегороде, на Петрятине

Дворе, в имя сына своего. В следующем году преставъ Иоанн, сын Всеволожь, вънук Мьстиславлъ, априла в /6. в 1130 г. коньця церковь святого Иоанна⁶⁸⁹. Эти летописи сообщения являются очевидным источником ст. 1 «Рукопиі ния», которая вместе с тем содержит ряд анахронизмов, сі детельствующих о более позднем происхождении nawj ника.

689

Новгородская Первая летопись старшего и младшего изводов.

М.-Л., 1950,

С. 21-22, 206.

Вопреки утверждению ст. 1 Всеволод Мстиславич никог не был великим князем, т.е. не владычествовал всею Рускі землею. На титуловании его великим князем сказался cj жившийся со второй четверти XIII в. порядок, согласно кот рому новгородский стол сделался принадлежностью велиі^ князей. Вероятным источником оборота владычествуюшюJ всею Рускою землею является титулатура грамоты отца Bj волода — киевского князя Мстислава Владимировича нов родскому Юрьеву монастырю: Се аз Мъстислав Володимъ

П 690

сын, държа Нусску землю, в свое княжение...

690 Грамоты Вели­кого Новгорода и Пскова. М.-Л., 1949, С. 140, №81.

Такой же характер имеет и титул самодръжец, употребл шийся в источниках как синоним великого князя (см., нап| мер, в Ипатьевской летописи под 6707, 6709, 6770 гг.,

Анахронизмом является также упоминание попов и дья нов (в Археографическом изводе — только попов) во мной ственном числе. В Уставе князя Всеволода говорится толі об одном попе иванъском.Это свидетельствует об отсутств поначалу у церкви Ивана придельного храма и о том, чтс первый период своего существования церковь не имела соб< ного статуса.

691 Новгородская

Первая летопись.

692 Раппопорт П. А. Раскопки церквей

в Новгороде и Старой Ладоге.— В кн.: Археологи­ческие открытия 1979 года. М., 1980, С. 28

693 Новгородские

летописи. Спб., 1879, с. 194.

Между тем в ст. 4 «Рукописания» упоминается ng дел св. Захарии, а в ст. 1 присутствует еще один анах| низм: церковь именуется зборнои, т. е. собором. Предостав ние соборного статуса храму Ивана на Петрятине дворе ( назывался также церковью Ивана на Опоках или церков Ивана на Торгу) можно отнести к 1184 г. Под этой даі Новгородская I летопись сообщает: Заложи архиеписі Илия с братомъ церковь святого Иоанна камяну на ТъргОі щи⁶⁹¹. Связь этого сообщения именно с церковью Ивана Опоках подтверждена археологическими раскопками, в х< которых было установлено, что в конце XII в. Иванская зд ковь была капитально перестроена⁶⁹². Между тем в Нов родской Третьей летописи церковь, строившаяся в 1184J именуется храмом во имя собора св. Иоанна ПредтечіА Храма, посвященного такому празднику (отмечаемому 7 янІ ря по старому стилю), в Новгороде никогда не было, что Да основание предполагать ошибку летописца, принявшего со| щение о строительстве собора в использованном им источнЙ за наименование праздника, которому якобы был посвяцІ этот храм.

О Петрятине дворище см. в комментарии к ст. 16 «Рукои сания».

Статья трактует о праве церкви Ивана взимать пошлину на строение церкви со взвешивания воска в Новгороде и в Торжке от княжеского великоимения, т. е., надо думать, не с гостей, торгующих воском, а с тех поступлений в новгород­скую княжескую казну, которые шли в нее в виде налогов. Иными словами, этой статьей назначается руга (жалование на содержание причта и приобретение церковных припасов) из княжеских доходов.

Рукописание князя Всеволода

Та часть дохода от взвешивания воска, которая собиралась в Торжке (Торжок — иначе Новый Торг — находился в сов­местном владении Новгорода и князя: а в Торожку, княже, держати тиѳун на своей чясти, а новгородецъ на своей чяс- ги⁶⁹⁴), делилась пополам. Одна половина поступала в распо­ряжение церкви Ивана на Петрятине дворе, другая передава­лась церкви Спаса в Торжке. А. А. Зимин, настаивая на датировке «Рукописания» концом XIV в., утверждал, что эта церковь была построена только в 1364 г.: В лето 6872. Поставиша в Торжъку церковь камену в имя святого и бого­лепного Преображениа господа бога спаса нашего Исуса Хрис­та, замышлением богобоязнивых купецъ новгородчкых, а по- тягнутием всех правоверных крестиян, а на зиму свяща ю архиепископ новгородчкый Алексии, с попы и диаконы и с крилосом святыя Софея⁶⁹⁵.Между тем это неверно. В имеющихся источниках упоминание церкви Спаса в Торжке встречается уже около 1304—1305 гг. В грамоте Новгорода тверскому великому князю Михаилу Ярославичу, составлен­ной в указанные годы, говорится: А кто живетъ в Търъжку на Новотързъскои земли, а к святому Спасу не тягнетъ к Търъжку...⁶⁹⁶. Здесь святой Спас выступает синонимом Торжка (как, например, св. Троица была синонимом Пскова, а св. София — синонимом Новгорода). Поскольку в основе такой синонимичности лежало именование города по его глав­ному собору, надо полагать, что церковь Спаса в Торжке бы­ла древнейшим храмом этого города, и ее упоминание в «Рукописании» не является анахронизмом по отношению даже к XII в.

694

Обычная формула докончаний Новгорода и князя, фиксируе­мая уже в древ­нейшем из до­шедших до нас договоре 1265- 1267 гг. (ГВНП, с. 11, № 2).

695

Новгородская Первая летопись, с. 368-369.

696

ГВНП, с. 18, № 7.

Статья не содержит указания на норму весовой пошлины. По-видимому, эта норма была традиционной и повсеместно хорошо известной. Для ее примерной оценки полезны уста­новления поздних грамот конца XVI в., демонстрирующих, однако, определенную зависимость от «Рукописания». В Тамо­женной новгородской грамоте 1571 г. говорится: А Новгоро- №ц... и Псковитин, кто извесит мед, или икру, или иное что Свесит, и пудовщикам имати с рубля по две денги⁶⁹⁷. Те же нормы, в том числе касающиеся и воска, названы в Откуп­ной грамоте на весчую пошлину у Ивана на Опоках 1587 г.:

697

Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Архео­графическою экспедициею Академии наук (в дальнейшем — ААЭ), т. I. Спб., 1836, № 282.

весчее имати ему пошлины по сей грамоте с ноугородцов ^и со всех торговых людей Московского государства и с гра- ^м°тчиков и с смольян по 2 денги по московскую с рубля, с

купца денга, а с продавца денга ж... А откуды ни буди привел зут воск, и откупщику имати от весу по тому ж, как с купца москвитина⁶⁹⁸. Согласно этим грамотам, весовая пошлина равнялась 1% с оборота (в московском рубле было 200 денег).

698 ААЭ, т. I, № 334.

Статья 3 j

699 Макарий Запись о ружных церквах и монастырях в Новгороде и в новгородских пятинах.— Временник ОИДР, кн. 24. М., 1856. Смесь, с. 31-32;

Янин В. Л.

К хронологии «Торгового уста­ва» князя Всеволода.— Археографиче­ский ежегодник за 1976 год. М., 1977, с. 63.

В статье устанавливается распределение руги. Из доходов со взвешивания воска ежегодно попам (их, судя по более поздним источникам, двое) назначается жалование по 8 гри| вен серебра, дьякону — 4 гривны серебра, дьяку — 3 гривнѣ серебра, сторожам — 3 гривны серебра.

В начале 80-х гг. XVI в. клир Ивановской церкви состоя^ из 2 попов, дьякона, дьячка и 2 пономарей. Последние вместе получали такую же сумму, как один дьячок⁶⁹⁹. Таким обра^ зом, совокупное указание жалования сторожам — не ошибка^ Общая смета расхода на жалование клиру равняется 26 грив^ нам серебра в год, что соответствует примерно 5,2 кг серебра.

Статья 4

Эта статья определяет обязанности клира за указанное в ст. 3 жалование. Попам полагается вести ежедневные службы в главном храме, а по воскресным дням еще и в приделе св. Захарии, а дьякону участвовать в субботних и воскресных службах в основном храме. ]

Статья 5

700

Расмуссен К.

«300 золотых поясов» древнего

Новгорода.— Scando-slavica, t. 25. Copenhagen, 1979, р. 9> КН

Статья определяет персональный состав служителей церкви’ Ивана — три старосты: один — от житьих и черных людей — тысяцкий, двое — от купцов. В литературе неоднократно выс­казывалось мнение о том, что здесь говорится не о трех, а о шести старостах: 3 — от житьих, 1 — от черных (тысяцкий) и 2 — от купцов. В новейшее время такого толкования при­держивается К. Расмуссен⁷⁰⁰. Однако еще В. О. Ключевский, а за ним М. Н. Тихомиров считали, что старост трое.

701 ГВНП, с. 74, №42.

702 ГВНП, с. 76, №43.

Это мнение подтверждается традиционной формулой новго­родских актов, исходящих, как правило, от посадника, тысяц-^ кого и всего Новгорода. В актах, регулирующих международ-j ные торговые сношения Новгорода, в ряде случаев участвуют j и купеческие старосты; тогда начальная формула документов^ выглядит следующим образом: От архиепископа новгородской го Алексея, и от наместника великого князя Андрея, и от по*] садника Юрия, и от тысяцкого Матвея, и от старост купечес* ких Сидора и - Еремея, и от всех купцов новгородский- (1371 г.)⁷⁰¹; От архиепископа новгородского Алексея, от ва* ликого князя наместника Александра, от посадника Михаила, • от тысяцкого Матвея, от старост купеческих Якима и Федора, от всех купцов и от всего Новгорода (1372 г.)⁷⁰². Купеческих старост, действительно, было одновременно двое, и если по­садник являлся представителем бояр, то тысяцкий в этих аК* •

тах выступает как единственный представитель всех осталь­ных — непривилегированных — сословий Новгорода, в том числе и житьих. Никаких особых старост от житьих источни­ки не знают.

А. А. Зимин и вслед за ним Ю. Г. Алексеев⁷⁰³ считают, что термин житьи люди возникает очень поздно, в последней трети XIV в. Для А. А. Зимина это послужило одним из главных оснований датировать возникновение «Рукописания» концом XIV в. Действительно, первое упоминание житьих в существующих источниках содержится в новгородском Наказе послам к тверскому князю Михаилу Александровичу 1372 г.⁷⁰⁴, а в Новгородской Первой летописи о них впервые говорится под 1380 г.⁷⁰⁵. Однако необходимо учитывать, что в Новгородской Первой летописи, кроме того, житьи упоми­наются только два раза — под 1398 и 1441 г.⁷⁰⁶, причем ха­рактер этих упоминаний во всех случаях связан с представи­тельством в критические периоды истории Новгорода. В актах они фигурируют также крайне редко: кроме 1372 г. только в 1461г.⁷⁰⁷. В обоих случаях характер акта требовал дифференцированного представительства от всех слоев новгородского населения. Обычно новгородские акты исходили от всего Новгорода или от всех старейших и всех меньших и от всего Новгорода, причем в последней формули­ровке, употребляемой уже в 60-х гг. XIII в., меньшим соот­ветствует совокупность житьих (т. е. зажиточных) и черных людей формулы более дифференцированного представительст­ва. Принимая во внимание такой характер редчайших упоми­наний термина и консервативность актовых формуляров, мы не имеем оснований считать, что термин житьи люди, равно как и обозначаемая им сословная группа, не могли существо­вать до 1372 г. Решительная разница между феодализирую- щейся верхушкой небоярской части новгородского общества (в которую, в частности, входили тысяцкий и сотские) и бед­нейшими категориями свободного населения города существо­вала и в XIII в.

Упоминание тысяцкого в «Рукописании» является очевид­ным анахронизмом по отношению ко времени княжения Все­волода Мстиславича. Первым новгородским тысяцким был Милонег, упоминаемый в этом качестве в Новгородской Пер­вой летописи впервые под 1191г.⁷⁰⁸. Его именем (в форме «Миронег») открывается и список новгородских тысяцких в Комиссионной рукописи Новгородской Первой летописи млад­шего извода⁷⁰⁹.

Вместе с тем уже в акте 1269 г. отражен порядок участия тысяцкого в делах, связанных с деятельностью церкви Ивана по судебному регулированию гостиных конфликтов: А поспо­рят вышеназванные лоцманы с гостями по пути вверх или вниз, и помирятся они между собою в пути, то тому быть твердо; а не смогут они помириться, итти им на суд перед ты- ^сяЦким и перед новгородцами на двор святого Ивана; А будет У зимних и у летних гостей дело до суда, то кончатъ им это

273 Рукописание князя Всеволода

703

Алексеев Ю. Г. «Черные люди» Новгорода и Пскова (к вопросу о соци­альной эволюции древнерусской городской обіцины ).— Исторические записки, 103.

М., 1979, с. 254-260.

704

ГВНП.с. 32, №17.

705 Новгородская

Первая летопись, с. 376.

706

Там же, с. 391, 421.

706 ГВНП.с. 38, №21.

708

Новгородская Первая летопись, с. 39, 230.

709

Там же, с. 472.

710

ГВНП, с. 60, № 31.

711

См.: Янин В. Л. Очерки комплексного источниковеде­ния. Средневе­ковый Новгород. М., 1977, с. 91-122

712

ГВНП, с. 58, 60, № 31 (1269 г.);

с. 62, № 33 (1301 г.); с. 73, № 41 (1342 г.);

с. 74, № 42 (1371 г.); с. 76, № 43 (1372 г.);

с. 87-88, № 49 (1409 г.); с. 107, № 64 (1434 г.); с. 110-112, № 67 (1436 г.); с. 113, № 68 (1439 г.);

с. 120, 123, № 73 (1448 г.); с. 125- 126, № 74 (1450 г.); с. 127- 129, №76 (1466 г.)

713

Янин В. Л.

Актовые печати Дре впей Руси,

т. 2. М., 1970, с. 105-111.

714 Матюшкина Г. И.

Новые находки вислых печатей из раскопок 1970- 1973 гг.— Вестник

МГУ, Сер. IX:

История, 1976, № 1, С. 70, (табл. II, 7, ж).

715

Новгородская Первая летопись, с. 88.

дело перед тысяцким, старостами и новгородцами и ехать сво­им путем без пакости⁷¹⁰.

Связь тысяцкого с церковью Ивана на Петрятине дворе де­моне ірируется также Уставом князя Ярослава о мостех составленным в 1265—1267 гг. В нем определена обязанность тысяцкого мостить от софьян до воіцник,т. е. ремонтировать Великий мост через Волхов и уличные мостовые от моста до церкви Ивана (от воіцников до Великого ряда в торгу мостит, посадник)⁷¹¹. Этот документ, как видим, также фиксирует и наименование иванской организации «вощниками».

Купеческие старосты упоминаются во многих документах XIII —XV вв.⁷¹². В ряде других актов их присутствие скры-' вается за обобщенным обозначением купцы, дети купеческие. С деятельностью купеческих старост связан также большой массив сохранившихся, но еще в древности оторванных от до­кументов свинцовых печатей новгородских тиунов⁷¹³. Древ­нейшая из датированных печатей этого массива носит имя Юрия Сбыславича⁷¹⁴, который в летописи упомянут под 1269 г.⁷¹⁵.

Статья «Рукописания» включает в сферу деятельности иван- ; ских старост (тысяцкого и двух купеческих) дела иванская, . и торговая, и гостиная. Иванские дела, несомненно, связаны с внутрицерковными проблемами. Торговые, коль скоро они , отличны от гостиных, — разбор конфликтов между новгород­цами на Торгу. Гостиные — конфликтные дела, связанные с гостями, т. е. иногородними и иноземными купцами. В Тро­ицком изводе «Рукописания» упоминается также находящийся в ведении иванских старост суд торговой. В Археографиче­ском изводе эти слова отсутствуют, из чего А. А. Зиминым сделан вывод о падении значения Иванской корпорации в конце существования Великого Новгорода⁷¹⁶. Однако эти слова не имеют принципиального значения, коль скоро сово­купность конфликтов торговых и гостиных и составляла тор­говый суд, пример чему демонстрирует уже цитированная гра­мота 1269 г. Слова и суд торговой могли быть включены в Троицкий извод в позднейшее время; они могли быть, напротив, и потеряны при создании Археографического изво­да. Существо деятельности старост от наличия или отсутствия этих слов не изменяется, поскольку контроль над делами иванскими, торговыми и гостиными предписан им в обоих из­водах «Рукописания».

Статья 6

Статья декларирует независимость иванской организации от боярства, возглавляемого посадником. Мирослав Гюряти- нич дважды посадничал в Новгороде при Всеволоде Мстисла- виче: в 1126—1128 гг. и в 1134—1136 гг. (он умер 28 января 1136 г.)⁷¹⁷. Источником сведений о совместной деятельности этого посадника с князем Всеволодом в «Рукописании» слу­жит Новгородская Первая летопись.

Принципу независимости иванской организации от посадни­ка, на первый взгляд, противоречит одно место в проекте до­говора Новгорода с Любеком и Готским берегом 1269 г.: А будет ссора между немцами и новгородцами, кончать ссору на дворе святого Ивана перед посадником, тысяцким и купца­ми. Однако это видимое противоречие разъясняется следую­щим далее текстом: А придет кто-нибудь с острым оружием в Немецкий двор или в Готский двор и там ранит кого-ни­будь или возьмет товар, а поймают его, то вести его на суд и судить по преступлению. А порубят ворота или тын, то су­дить по преступлению...⁷¹*. Участие посадника определялось характером конфликта, который в обоих обусловленных случа­ях отнюдь не был торговым или гостиным, а имел отношение к сфере уголовного права. Примеры подобного участия посад­ников в разборе уголовных конфликтов между новгородцами и иноземными гостями демонстрируют немецкие документы 1331 и 1439 гг.⁷¹⁹.

Статья 7

Статья открывает новую тему «Рукописания», связанную с существованием в Новгороде организации наиболее состоя­тельного купечества, члены которой именовались пошлыми (т. е. исконными) купцами. Чтобы стать членом такой «гиль­дии», необходимо было вложиться в нее вкладом в 50 гривен серебра (около 10 кг серебра) и, кроме того, дать тысяцкому ипское (ипрское—от названия фландрского города Ипр, где выделывались такие сукна) сукно. Лица, совершившие этот вклад, приобретали наследственное членство в организации: а пошлым купцам ити им отчиною и вкладом (Троицкий из­вод); а пошлым купцам ити им пошлиною, и вкладом, и отчи­ною (Археографический извод). По-видимому, упоминание вклада в цитированных текстах предусматривает тот случай, когда наследниками умершего пошлого купца оказывались двое или больше сыновей, а не единственный его преемник.

Организация пошлых купцов в «Рукописании» именуется ыванским купечеством, поскольку ее финансы являются еще одним, кроме вощаного веса, источником бюджета церкви Ивана на Опоках. Из каждого 50-гривенного вклада поло­вину — 25 гривен серебра пошлые купцы обязаны были по­ложитъ в святый Иван.

В литературе постоянно фигурирует термин Иваньское сто как обозначение организации пошлых купцов. Однако этот термин является вымышленным. Он никогда не встречается в источниках и изобретен в связи с осмыслением другого тер­мина — купецьское съто в духовной новгородца Климента — Документе, составленном в третьей четверти XIII в. (не позд­нее 1270 г.): А про куны, чимь то ми ся было вам платити: в купецьском съте у Фомы 8 гривен възмите, а у Борькы 4 гривне, у Фомы у Моръшия особьнеи 2 гривне без 2~ю ногату...⁷²⁰.

275 Рукописание князя Всеволода

716 Памятники

русского права. Вып. второй. М., 1953, С. 179.

717 Новгородская

Первая летопись, с. 21-24, 205-208.

718

ГВНП, с. 60, №31.

718 Памятники

истории Великого Новгорода и Пскова. М., 1909, с. 76-80, № XI; Клейнберг И. Э., Севастья­нова А. А. Уличане на страже своей территории (по материалам ганзейской

переписки XV В.).— Новгородский исторический сборник, т. 2 (12).

Л., 1984.

720 ГВНП, С. 163, № 105.

721

Новгородская Первая летопись, с. 30, 217.

722

Там же, с. 50, 247.

723

Там же, с. 397.

В Новгороде существовали и другие купеческие организа­ции. Об одной из них, объединяющей купцов, которые вели заморскую торговлю, летопись говорит по поводу строительст­ва ими церкви Параскевы Пятницы на новгородском Торгу: в 1156 г. поставщик заморьстии церковь святыя Пятнице на Търговиіци⁷²¹;в 1207 г. эта церковь была выстроена в камне: того же лета съвершиша церковь святыя Пятниця заморьскии, августа в 30⁷²². Особая организация, по-видимому, существо­вала и у прасолов (купцов, торгующих скотом): в 1403 г. пос­тавите купце новгородскыя прасоле в Русе церковь камену святый Борис и Глеб⁷²³.

Статья 8

Содержание этой статьи тесно связано с содержанием груп­пы последующих статей «Рукописания», которые трактуют по­рядок взимания весчей пошлины с воска.

724 Раппопорт П. А. Указ, соч., с. 28.

Статья определяет место взвешивания воска — не в служеб­ном помещении храма, а в его притворе, т. е. в пристроенной к церкви части здания перед западным входом в храм. Архео­логические раскопки установили, что первоначально у церкви 1127—1130 гг. притвора не было: он впервые сооружен при капитальной перестройке церкви в 1184 г.⁷²⁴. Это еще раз подтверждает анахроничность «Рукописания» относительно времени Всеволода Мстиславича.

Слова где дано, ту его и дръжати относятся к установлен­ным в притворе весам.

Статья 9

Статья определяет, что купеческими старостами в церкви Ивана могут быть только пошлые купцы, т. е. члены иванской купеческой организации, и что только им принадлежит право взвешивания воска.

Статья 10

725 Духовные и до­говорные грамоты великих и удельных князей ХІѴ-ХѴІ вв. М.-Л., 1950, с. 42, № 15.

Статья определяет еще один источник дохода церкви Ивана на Петрятине дворе. Если в ст. 2 говорилось о руге, т. е. о взятии вощаного веса с княжеского великоимения, а в ст. 7 — о независимом от князя вкладе купеческой организа­ции, то ст. 10 определяет еще один такой способ организации церковной казны: сбор вощаной пошлины от торговли воском. В числе таких торговцев названы низовские, полоцкие и смо­ленские гости, а также новоторжцы и новгородцы; последние две категории торговцев для Новгорода гостями, естественно, не были. Единицей обложения здесь признается берковец, т. е. 10 пудов.

Упоминание в тексте ст. 10 мор док послужило А. А. Зими­ну одним из оснований датировать памятник концом XIV в., поскольку эта денежная единица впервые фигурировала в из­вестных прежде источниках только в 1396 г.⁷²⁵, но в Новго­роде она якобы была отменена в связи с принятием в обраще-

ние прибалтийской серебряной монеты в 1410 г.⁷²⁶. Однако _в 1954 г. в Новгороде при раскопках в слоях первой четвер­ти XIII в. была найдена берестяная грамота №108, в кото­рой упомянуты мордки: ...у суме две гривьнь корстокыхо ^Г 727

мородоко этот пример лишнии раз показывает, как опасно опираться на термины, не имеющие в источниках массового распространения. Анализ записи XVII в. — Памя­ти, как торговали доселе новгородцы, устанавливает, что в структуре новгородских денежных единиц мордка составляла одну десятую гривны кун, а позднее монетной гривны XV в.⁷²⁸.

Из содержания ст. 10 может быть понят определенный хро­нологический момент для. датировки «Рукописания» в целом. В ней говорится о размерах пошлины, взимаемой иванскими старостами с торгующих воском гостей. Норма этой пошлины дифференцирована следующим образом:

у низовского гостя — 0,25 гривны серебра и 0,5 гривенки перца,

у полоцкого и смоленского — 2 гривны кун,

у новоторжца — 1,5 гривны кун,

у новгородца — 6 мордок.

Очередность наименования норм находится здесь в оче­видной связи с уменьшением расстояния Новгорода от тех мест, откуда приезжают с воском торговцы. Для ориенти­ровки назовем эти расстояния по прямой: до рубежей Низовской земли (прежние Ростово-Суздальские владе­ния) — 400—450 км, до Смоленска — 400 км, до Полоц­ка — 360 км, до Торжка — 275 км. Норма пошлины ново­торжца выше, чем у новгородца; у полоцкого и смоленского гостей — выше, чем у новоторжца; следовательно, и у низовского гостя она должна быть выше, чем у полоцкого и смоленского. В то же время разница между нормой низовского и смоленского гостя не могла быть большой, коль скоро расстояние до Новгорода от рубежей Низовских земель и от Смоленска практически одинаково. Даже разни­ца между смоленской и Новоторжской нормами достигает всего лишь 0,5 гривны кун.

Некоторые трудности может вызвать отсутствие в «Рукопи­сании» указания на цену перца, необходимую для приведения всех названных в ст. 10 норм к общему знаменателю. Однако эта трудность преодолима. В Откупной новгородской грамоте, опирающейся в исчислении вощаной пошлины с иноземцев на нормы «Рукописания», но составленной в 1587 г., установ­лено, что с иноземцов пошлины имати по старине с берковска воску, с 10 пудов московских, полполтины новгородскую да полгривенки перцу, а за полгривенки перцу 5 денег новгород­ская⁷²⁹. В новгородской полуполтине, т. е. четверти рубля, было 54 новгородских денги. Значит, соотношение в пошлине серебра и перца было близким 11:1, и добавление полгривен­ки перца к четверти гривны серебра лишь ненамного увеличи­вало выраженную в серебре норму.

726 ПСРЛ, т. XI.

Спб., 1879, с. 236.

Использование этого известия представляется не вполне корректным, поскольку оно имеется только в Никоновской летописи. В аналогичном сообщении Новгородской Первой летописи говорится не о мордках, а о кунах (НПЛ, с. 402). Мордки упомянуты и в новгородском документе 1461 г. (ГВНП, с. 39, № 21).

727 Арциховский А.В., Борковский В. И.

Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1953- 1954 гг.). М., 1958, с. 38.

728 Янин В. Л. «Память, как

торговали доселе новгородцы». (К вопросу об эволюции новгородской денежной системы в XV в.).— Новгородский исторический сборник, № 2.

729 ААЭ, т. I, № 334.

730 Смоленские

грамоты XIII- XIV вв. М., 1963 с. 36, 40.

731 Янин В. Л.

Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. М., 1956.

732

Янин В. Л.

Берестяные грамоты и проблема происхождения новгородской денежной системы XV в.— Вспо­могательные исторические дисциплины, вып. 3. Л., 1970.

732 Новгородская

Первая летопись, с. 498.

733 ГВНП, с. 140, № 81. Правда,

в этом документе термин может означать не денежную еди­ницу, а вес. Достоверное упоминание «гривны серебра» как денежной единицы впервые — в грамоте конца XII в. (ГВНП, С. 55-56, № 28).

734 ГВНП, с. 317-

318, № 331, 332.

Попытаемся использовать изложенное выше наблюдение применительно к новгородским денежным системам разных эпох.

Система вощаных пошлин «Рукописания» не может быть ориентирована на нормы русского денежного обращения XII —первой трети XIII вв. Согласно показаниям торго­вого договора Смоленска с Ригой и Г’отским берегом 1229 г., в то время гривна серебра приравнивалась к 4 гривнам кун⁷³⁰. Такое соотношение возникло еще в XI в. на базе обращения в русских землях западноевро­пейского динария⁷³¹. Следовательно, четверть гривны се­ребра тогда была тождественна одной гривне кун. Приме­нив этот расчет к норме вощаной пошлины низовского гостя, мы выяснили бы, что он платит чуть больше грив­ны кун, т. е. меньше не только полоцких и смоленских гостей, но и новоторжца, что является очевидным нон­сенсом.

Норма новгородской гривны кун XIV в. равнялась одной пятнадцатой части гривны серебра⁷³². Применительно к это­му времени четверть гривны серебра равна 3,75 гривны кун, а с учетом полугривенки перца пошлина низовского гостя в этом случае соответствовала бы примерно 4 гривнам кун, превзойдя вдвое пошлину смоленских и полоцких гостей. Это также представляется нелогичным.

Между тем нормы «Рукописания» идеально соответствуют промежуточной денежной системе Новгорода XIII в., в кото­рой, как об этом свидетельствует дополнительная статья Рус­ской Правды А се бещестие, гривна серебра равнялась 7,5 гривнам кун: а за гривну сребра пол осме гривне⁷³³. В этой системе четверть гривны серебра приравнивается к 1,875 грив­ны кун, а с добавлением полугривенки перца норма вощаной пошлины низовских гостей чуть превышает 2 гривны кун, что ставит низовских и смоленских гостей в примерно равные ус­ловия.

Особо льготная пошлина в «Рукописании» установлена для новгородцев. Как уже отмечено, мордка составляла одну деся­тую часть гривны кун. Следовательно, новгородцу полагалось платить с берковска воска только 0,6 гривны кун.

Важнейшее значение для датировки «Рукописания» имеет упоминание в ст. 10, а также в ст. ст. 3, 7, 14 и 15 гривен се­ребра как основной денежной единицы Новгорода. Отметим, что впервые термин гривна серебра упомянут в акте 30-х гг. XII в.⁷³⁴, в последний раз — на рубеже XIII—XIV вв.⁷³⁵. В новгородских летописях позднейшей датой употребления этого термина оказывается 1316 г.⁷³⁶. С того же времени в источниках появляется новое обозначение^ основной единицы новгородской денежной системы — рубль, древнейшие случаи употребления которой фиксируют берестя­ные грамоты рубежа XIII—XIV вв. Смена терминов отра­жает и преобразование денежной системы, после которого прекращается литье серебряных слитков по норме гривны се~

ребра⁷³⁷. Следовательно, ранним рубежом создания «Рукопи­сания» может быть признано начало XIV в.

С другой стороны, важное хронологическое значение имеет упоминание низовскаго гостя. Термин Низ, Низовская земля, _низовские люди, широко употребляемые для обозначения Вла­димиро-Суздальской земли, в новгородских актах известны уже с 1270 г.⁷³⁸, но обращение к материалам летописей пока­зывает, что эти термины для указанного времени были срав­нительно молодыми: впервые о низовидх в летописи говорит­ся под 1234 г.⁷³⁹. Таким образом, упоминание низовского гостя в «Рукописании» является еще одним анахронизмом от­носительно времени Всеволода Мстиславича⁷⁴⁰.

Статья 11

Статья является прямым продолжением предыдущей, опре­деляя церковь Ивана получателем весчей пошлины с торговых операций воском.

Статья 12

Эта статья в Троицком и Археографическом изводах «Рукописания» резко различается по смыслу. В Троицком из­воде устанавливается: А новгородию не весити ни на которого гостя, что не имеет подтверждения в предшествующих статьях документа. Напротив, в ст. 9 уже определено, что весовщика­ми могут быть только купеческие старосты, которые, естест­венно, принадлежат к числу новгородцев.

В Археографическом изводе говорится: А новоторжьиу в бологодеть не весити ни у которого гостя. Новый Торг (Тор­жок) уже упоминался в ст. 2, где указано, что половина воща­ного веса («пуда») от княжеских доходов в Торжке назнача­ется церкви Ивана на Петрятине дворе. Слово бологодеть означает дар (ср. летописный текст под 1567 г.: царь и вели­кий князь послал бологодеть от своей казны⁷⁴¹). Оно прямо указывает на характер идущей в Новгород из Торжка полови­ны пуда вощаного в связи с запрещением пополнять эту сум­му вощаной пошлиной с торговых операций. Поэтому чтение в Археографическом изводе следует считать более исправным, а текст ст. 12 в Троицком изводе — искаженным.

Статья 13

Статья определяет гарантов поддержания прав церкви Ива­на, поручая заботу о доме святого великого Ивана и о всех Церковниках святого Ивана брату моему великому князю всея Руси и новгородскому архиепископу. Слово брат употреблено здесь не в прямом смысле указания родства, а в значении нашей братьи князей, т. е. социального и юридического равно­правия. Титул великий князь всея Руси анахронистичен отно­сительно XII в., но соответствует порядку замещения новго­родского княжеского стола, установившемуся со второй чет­верти XIII в.

736

Новгородская Первая летопись, С. 336.

737

Янин В. Л.

Берестяные грамоты и проблема происхождения новгородской денежной системы XV в.

738

ГВНП, с. 13, № 3.

739

Новгородская Первая летопись, с. 283.

740 Упоминание низовцов или

низовичей в Новгородской Четвертой летописи и в Софийской Первой летописи ’ под 1131 г. (ПСРЛ, Т. 4, Ч. 1, вып. I. Прг., 1915, с. 145; т. 5. Спб., 1851, С 156) имеет в виду иную территорию —на юге Руси. См.:

Брарина Л. М., Добродомов И. Г., Кучкин В. А. Рец.: Барбаро и Контарини о России.

К истории итало­русских связей в XV в.— История СССР, 1973, № 1, С. 188.

741 НСРЛ.Т. 13 Спб , 1906, с. 408.

По правому слову — без обмана, справедливо.

В Троицком изводе гарантии поручаются не только велика му князю и владыке, но также и старостам купецьким, и купцам, что представляется несколько противоречивым. Купеческие старосты сами входили в администрацию церкви Ивана и, таким образом, являлись объектом гарантии. Если же статья имеет в виду как гаранта организацию «пошлых» купцов в целом, тогда непонятно отсутствие среди гарантов тысяцкого, который, будучи иванским старостой, в то же вре­мя не принадлежал к числу старост купеческих.

Здесь, скорее всего, следует предположить влияние на Тро­ицкий извод ст. 17 «Рукописания», об особенностях которой см. соответствующий комментарий.

Статья 14

Источники дохода церкви Ивана, согласно этой статье, находятся в раздельной собственности церкви и князя, кото­рый один раз в два года (через год) изымает из церковной казны 25 гривен серебра в свою пользу.

742 ГВНП, с. 41,

№ 23; с. 49, № 27.

743

ААЭ, т. I, № 282, с. 327.

В дальнейшем этот порядок подвергся изменению. В дого­ворных грамотах Новгорода с Василием Темным 1456 г. и Иваном III 1471 г. говорится: А крюк князю великому по старине, на третей год⁷⁴². Словом крюк здесь обозначена ве­совая пошлина (ср. в новгородской Таможенной грамоте 1571 г.: А воск.,, весити по старине на крюк у Ивана Святого под церковью на Петрятине дворище...⁷⁴³). То, что уже в до- кончании 1456 г. этот измененный порядок возводится к «ста­рине», представляется весьма важным для общих хронологи­ческих наблюдений над «Рукописанием», в котором порядок отчисления сумм в пользу князя иной.

Статья 15

В статье 15 в Троицком и Археографическом изводах сов­падают только начальные формулы, в которых организация церковного престольного праздника Рождества Ивана Предте­чи (24 июня по старому стилю) поручается иванским купечес­ким старостам, хотя и здесь имеется разночтение: в Троицком изводе старостам купецким и купцам, в Археографическом — старостам, иваньскым купцам. Более исправное чтение — в Археографическом изводе: оно отличается конкретностью, по­скольку старосты и были иванскими (т. е. пошлыми) купцами. В остальной части оба извода резко отличны в изложении ст. 15, хотя трактуют один и тот же сюжет. Поэтому их следу­ет рассмотреть отдельно и в противопоставлении друг другу.

Согласно Троицкому изводу, старосты купецкие и купцы ежегодно берут из вощаного веса на организацию праздника 25 гривен серебра. Из этой суммы часть идет на свечи (нуж­но было поставить в церкви 70 свечей), на темьян и ладан, т. е. на церковные благовония. Другая часть идет на оплату архиепископа, совершающего богослужение в самый день праздника за одну гривну серебра, и ипское сукно, юрьевско-

_му архимандриту, который за службу на второй день празд­ника получает полгривны серебра, и антониевскому игумену, который за службу в третий день праздника получает также полгривны серебра. Других расходов в Троицком изводе не указано, и можно только догадываться, что известная часть из огромной суммы 25 гривен серебра шла на оплату братчин- ного пира, поскольку сумма, остающаяся за вычетом 2 гривен серебра, назначавшихся владыке, архимандриту и игумену, слишком велика, чтобы быть истраченной только на свечи, темьян, ладан и штуку сукна. Как будет показано ниже, стои­мость ипского сукна определяется в половину гривны серебра. Относительно темьяна Псковская летопись под 1463 г. отмеча­ет: Того же лета бысть во Пскове темьян дорог — по 60 денег рублевая гривенка (около 200 г)⁷⁴⁴. Торговая книга начала XVII в. сообщает: Ладан желтой купят пуд за 1 рубль 21 ал­тын и 4 деньги, а коли дорог, за 7 рублей. Ладан белой ку­пят пуд за 2 рубля, а коли дорог, за 9 рублей. Темьяну пуд купят за 20 алтын, а коли дорог, за 1 рубль⁷⁴⁵. Источник конца XVI в. определяет цену воска в 40 алтын за пуд, т. е. в 1 рубль 20 копеек московскими деньгами⁷⁴⁶. Таким образом, расход на свечи, ладан и темьян сравнительно с* суммой в 25 гривен серебра был относительно невелик. Поэтому не исклю­чено, что ст. 15 в Троицком изводе сохранилась не во всем объеме.

Два термина, фигурирующие в этой статье, А. А. Зимин считал анахронистическими не только относительно XII в., но и относительно XIII в. Он писал, что сведения об ипском (ипрском) сукне характеризуют торговлю Новгорода с Запад­ной Европой XIV — XV вв., а не XIII в., сославшись на пер­вое упоминание ипрских сукон в связи с Новгородом только в 1327 г. Однако широкое распространение таких тканей в Се­верной Европе фиксируется письменными памятниками уже конца XIII в.⁷⁴⁷. А Нахлик, исследовавший обширную кол­лекцию тканей из новгородских раскопок, доказал, что актив­ное внедрение фламандских сукон на новгородский рынок для всей второй половины XIII в. было уже вполне харак­терно⁷⁴⁸.

Второй термин, по мнению А. А. Зимина, анахронистич- ный, — юрьевский архимандрит, который якобы впервые кон­ституируется «после 1297 г., но до 1324 г.». Это неверно: архимандриты новгородские, резиденцией которых был Юрьев монастырь, упоминаются в Новгородской Первой летописи старшего извода уже под 1226 и 1270 гг.⁷⁴⁹. Таким образом, оба этих термина анахронистичны для XII в., но никак не для XIII в.

Более важным представляется то, что и в этой статье, и на протяжении всего текста Троицкого извода, как уже отмечено, Употребляются в качестве основной денежной единицы Новго­рода гривны серебра, существовавшие до начала XIV в., но пе рубль, который пришел на смену гривне серебра в указан­ное время.

744 Псковские

летописи, вып. 2. М., 1955, с. 157.

745 Торговая книга.—

Записки Отделения русской и славянской археологии имп. Археологического общества, т. I. Спб., 1851, отд. III, с. 124.

746 Макарий. Указ.

соч., с. 25-39.

747

Хорошкевич А. Л. Торговля Велико­го Новгорода с Прибалтикой и Западной Европой в ХІѴ-ХѴ веках. М., 1963, с. 178.

747 Нахлик А.

Ткани Новгорода.— Материалы и исследования по археологии СССР, № 123 М., 1963, с. 285-292.

748 Новгородская

Первая летопись, с. 65, 88. О новгородских архимандритах см.: Янин В. Л. Очерки комплексного ис­точниковедения. Сре дневековы й Новгород, с. 136-149.

Археографический извод ничего не сообщает об использо­вании для организации праздника 25 гривен серебра из вощаного веса, о необходимости ставить свечи, темьян и ла­дан, однако отражает тот же порядок участия в праздничной службе архиепископа, юрьевского архимандрита и антониев- ского игумена. Между тем вознаграждение этим лицам уста­новлено в денежных единицах, появившихся не ранее рубежа XIII—XIV вв.: владыке положен рубль, архимандриту — ип- ское сукно, антониевскому игумену — полтина. Поскольку ар­химандрит и игумен в Троицком изводе выступают как рав­ноправные в отношении оплаты, заключаем, что стоимость ипского сукна приравнивается к вознаграждению антониев- ского игумена, т. е. в данном случае к полтине. Кроме этих расходов, церковь Ивана на праздник должна выдать дар княжеским наместникам (их было два) — княжескому дво­рецкому — ипское сукно и княжескому тиуну — тумасское сукно.

Церковь не только несет расходы,, но и кое-что получает, а именно: от наместников — 20 пудов меда, от дворецкого — 10 пудов меда, от тиуна — 5 пудов меда; всего 35 пудов меда, необходимого на подсласту, т. е. на угощение, а от антониев- ского игумена — 40 калачей, 40 хлебов, капусту и уксус. По­скольку тиун дает вдвое меньше дворецкого, то и получаемые ими дары, надо полагать, находятся в обратной пропорции, т. е. тумасское сукно стоило вдвое меньше ипского, а именно четверть рубля. Поэтому расход церкви на дары можно опре­делить в 1,75 новгородского рубля, иначе — в 378 новгород­ских денег (216 денег в рубле).

Попытаемся подвести баланс доходов и расходов церкви Ивана при организации праздника, как она изложена в Ар­хеографическом изводе. Для этого необходимо знать торговую цену меда. Из источников конца XVI в. известно, что в Нов­городе за пуд меда тогда платили 25 копеек, которые в новго­родском счете соответствовали деньгам. Следовательно, 35 пу­дов меда стоили 876 копеек-новгородок. Баланс доходов и расходов составляет 497 новгородок, что соответствует 2 новгородским рублям 65 новгородским деньгам.

Чтобы оценить этот результат, следует обратиться к источ­нику начала 80-х гг. XVI в. — «Записи о новгородских руж­ных церквах». В ней относительно руги церкви Ивана на Опоках сообщается следующее:

На Опоке к церкве Иванна Предтечи идет годовые руги двем попом Ивану Иванову да Микуле Обросимову тридцать четыре рубли и осмнадцать алтын и четыре денги, по семи­на дцати рублев и по десяти алтын и по две денги попу, дья­кону Роману Семенову воемъ рублев и двадцать один алтын и две денги, дьячку Федку Ларионову шестъ рублев и шест­надцать алтын, да за воск и за свечи четыри рубли и десять алтын четыре денги, да на вино и на темьян полтина, двем пономарем Михалку Офанасъеву да Овдейку Федотьеву шесть рублев и шеснадцатъ алтын. И всего годовые руги попом» U

Архиепископу Александру идет от службы два рубли и пять алтын и две деньги, что он служит у Ивана Предтечи па Опоках на праздник. Юрьевскому архимандриту идет от службы рубль и два алтына и четыре деньги, что он служит у Ивана Предтечи на Опоках на другой день праздника, а июня в 21 дано, взял слуга Гриша Пиминов.

Спаского Хутыня монастыря игумену Селивестру идет от службы рубль и два алтына и четыре деньги, что он служит обедню у Иванна Предтечи на третий день праздника, а июня в 21 день те деньги дано, взял слуга Сошко Сухлянской.

Да в пределе святаго пророка Захарии на полатех идет го­довые руги попу Игнатью Ондрееву четыре рубли, дьячку Калинке Офонасьеву да понамарю Данилку Иванову по пол­тине человеку, за полпуда воску на свечи по осминадцати ал­тына, да на понахиды по великого князя родителех да полпу­да меду четыре алтына с деньгою, да на вино служебное и на темьян и на ладан шесть алтын и четыре деньги. И всего годовые руги к той церкве денег и за воск и за темьян, за ви­но и за ладан пять рублев и двадцать воемъ алтын и две деньги.

Проскурнице Анне Омельянове дочере, что печет просфиры к трем престолом Иванна Предтечи, да в придел Захария Пророка на полатех, да к церкве Бориса и Глеба в Торгу, да­ют Иванские попы с Опок и за свечи рубль и два алтына и четыре деньги, по осминадцати алтын с попа, да Иванской же проскурнице четыре лавки, а поземских идет проскурнице рубль и четыре алтына⁷⁵⁰.

Наблюдения над слагаемыми этой руги показывают, что в ее расчете проявляются два разновременных пласта. Все суммы выражены в единицах московской денежной системы (в рубле 200 денег, иначе 100 копеек; в алтыне 3 копейки), но в одних случаях назначены круглые суммы (например, «попу... четыре рубли, дьячьку... да понамарю... по полтине человеку»), в других они производят впечатление громоздких и неудобных (например, «по семинадцати рублев и по девяти алтын и по две денги попу»). Перевод последних в «новгород­ское число» (в рубле 216 копеек-новгородок, в гривне 14 ко- пеек-новгородок) обнаруживает, что в единицах новгородской денежной системы эти суммы обретают логическую закономер­ность (например, 17 рублей 9 алтын 2 денги равны 8 новго­родским рублям). Это значит, что выраженные в «неудоб­ных» цифрах частные нормы руги восходят к более раннему времени, чем «удобные».

Приведя для удобства сопоставления, фигурирующие в «Записи о ружных церквах», к единицам новгородской денеж­ной системы и сравнив их с нормами «Рукописания», по­лучим:

«Рукописание Всеволода» «Запись о ружных церквах» попам — по 8 гривен серебра попам — по 8 рублей

283 Рукописание князя Всеволода

750

Макарий. Указ соч., с. 31-32.

дьякону — 4 гривны серебра дьяку — 3 гривны серебра сторожам — 3 гривны серебра владыке — 1 гривна серебра архимандриту и игуме­ну — по 0,5 гривны серебра

дьякону — 4 рубля дьячку — 3 рубля

2 пономарям — 3 рубля архиепископу — 1 рубль архимандриту и игуме ну — по 0,5 рубля.

Это поразительное соответствие цифр может свидетельство­вать только о том, что исчисление главных позиций руги иванскому клиру в конце XVI в. опиралось на традицию вре­мен новгородской независимости, запечатленную в «Рукописа­нии Всеволода». Однако существует один весьма важный ас­пект анализа слагаемых руги конца XVI в. Кроме жалования клиру и вознаграждения владыке, архимандриту и игумену (в конце XVI в. служить в третий день праздника предписано не антониевскому, а хутынскому игумену), существуют еще суммы расходов на праздник. И если в Троицком изводе на праздник положено 25 гривен серебра, то Археографический извод, как мы убедились, определяет эти расходы резко сок­ращенной суммой в 2 рубля 65 денег (в «новгородское чи­сло»). Опирается ли и в этой позиции «Запись о ружных церквах» на «Рукописание», и если да, то на какой из его изводов?

Сумма дополнительных расходов в «Записи о ружных церк­вах» слагается следующим образом: за воск и за свечи в цер­ковь Ивана 4 рубля 10 алтын 4 денги (т. е. 2 рубля новгород­ских); за вино и темьян — полтина (т. е. 50 денег новгород­ских); за воск в придел Захарии — 36 алтын (по 18 алтын дьячку и пономарю, т. е. новгородская полтина); на ви­но, темьян и ладан в придел Захарии — 6 алтын 4 денги (т. е. 20 денег новгородских). Общая сумма здесь равна 2 рублям 178 денгам. Однако иванские попы от себя платят проскурнице 1 рубль 2 алтына 4 денги (т. е. новгородскую полтину). Баланс, таким образом, равен 2 рублям 70 деньгам новгородским, что при самой минимальной разнице цифр сов­падает с дополнительными расходами по Археографической редакции «Рукописания».

Изложенные наблюдения характеризуют ст. 15 в Археогра­фическом изводе как, несомненно, более позднюю сравнитель­но с аналогичной статьей Троицкого извода. Поскольку Ар­хеографический извод фиксируется в списке середины XV в., а ст. 15 в нем содержит ссылки на пошлины по старине и опе­рирует рублями, а не гривнами серебра, время возникновения Троицкой редакции в значительно более ранний период под­тверждается и этими наблюдениями.

Существует еще одно обстоятельство, свидетельствующее о том, что порядок финансирования церкви Ивана на Петря- тине дворе в середине — третьей четверти XV в. существенно изменился сравнительно с более ранним. Во время последних переговоров Новгорода с Иваном III, закончившихся, потерей новгородской независимости, 13 января 1479 г. шла речь и об иванской руге: Да и о попех Ивановских говорили.., чтобы

попом ругу отдали, задние годы, что им не дали, да и впредь бы давали ругу⁷⁵'. По смыслу установлений, отра­женных в «Рукописании», материальное обеспечение церкви Ивана не зависело от прямых выдач денежных сумм княже­ской администрацией: старосты сами собирали определенные существовавшим порядком суммы вощаного веса. Задолжен­ность великого князя, образовавшаяся к 1479 г., свидетельст­вует, что на протяжении какого-то периода еще в эпоху нов­городской независимости старый порядок был упразднен, а организация иванской руги перешла в руки великокняжес­ких наместников. Выяснение времени этого изменения остает­ся пока нерешенной проблемой. А. А. Зимин возводил Ар­хеографический извод «Рукописания» к гипотетически рекон­струируемому юридическому сборнику, составленному около 1421 г. Указания ст. 15 этого извода на пошлины по старине, по-видимому, подтверждают такое мнение, коль скоро они фигурируют в Комиссионном списке «Рукописания» середины XV в.

285 Рукописание князя Всеволода

751 ПСРЛ, Т. XII.

Спб., 1901, С. 186

Статья 15а

Весь заключительный раздел «Рукописания», начиная с этой статьи, по-видимому, представляет собой текст, основан­ный на ином источнике, нежели все предыдущие статьи.

Статья 15а имеется только в Троицком изводе «Рукописа­ния» и отличается крайней неконкретностью и противоречи­востью. Она начинается с дублирующего ст. ст. 1 и 2 утверж­дения о предоставлении церкви Ивана Петрятина дворища и пошлин с купцов в Руси. Последнее установление как бы дублирует и дополняет ст. 10, но бесполезно в практическом отношении. Предписание имати тая старина с гостей тверско­го, новгородского, бежецкого, деревского и всего Помостья по своему смыслу является свидетельством того, что к момен­ту составления статьи такой порядок уже существовал и даже был стариной, что как бы превращает пожалование в под­тверждение. Это предписание к тому же не сопровождается разъяснением, какого размера должна быть упомянутая пош­лина. Платит ли тверской купец по низовскому тарифу? Приравниваются ли к новгородцу деревский, бежецкий и по- мостский гости? Ведь все они были жителями Новгород­ской земли. Имеет ли эта статья отношение к торговле воском или касается каких-то иных пошлин? Почему, говоря о купцах в Руси, статья ограничивает пределы Руси Тверью и прилегающими к ее земле районами новгородских владе­ний? Весьма противоречива и терминология этого текста. Новгородские купцы отнюдь не являются гостями: этот тер­мин употреблялся в Новгороде применительно к иногородним купцам, совершающим дальние поездки. Трудно представить себе деревского, бежецкого и помостского гостя. Эти сельские территории Новгородской земли не располагали условиями Для возникновения здесь купеческих сословных групп, а про-

752

ПСРЛ, т. I, вып. 2. Л., 1927, стб. 435.

753 Ключевский В. О.

Сказание о чудесах Владимирской иконы божьей матери. Спб., 1877.

754 Семенов А. И.

Древняя топография средней части Торговой стороны Новгорода.— Новгородский исторический сборник, вып. 10. Новгород, 1961, с. 148-149.

755 Памятники

русского права. Вып. второй, с. 181-182.

756 Хорошев А. С. Раскопы южной

части Плотницкого конца.— В кн.: Археологическое изучение Новгорода. М., 1978, с. 177.

дукты с этих территорий поступали в Новгород в виде фео­дальной ренты.

Упоминание в ст. 15а тверского гостя является анахрониз­мом относительно времени княжения Всеволода Мстиславича. Тверь в летописях упоминается только с 1209 г.⁷⁵², а в «Ска­зании об иконе Владимирской богоматери» — в 60-х гг. XII в., 753 но это сказание существует только в поздних записях

Статья 16

Статья начинается определением границ буевища Петрятина дворища, т. е. территории, принадлежащей церкви Ивана на Опоках. Указаны три опорных ориентира: прежние двери свя­того Ивана, погреб и Кончанский мост. Последнее указание использовалось исследователями как свидетельство о том, что буевище Петрятино дворище простиралось до Федоровского ручья, который отстоит от церкви Ивана на Опоках на полки­лометра к северу. В соответствии с таким определением ориен­тира значительный район Торговой стороны Новгорода изоб­ражался в виде некой площади, «на которой с появлением Торга были устроены пристани и торговые скла­ды»⁷⁵⁴. А. А. Зимин объяснял буевище Петрятино дворище как место остановки гостей, центр, «куда съезжались купцы из разных земель еще задолго до составления «Рукописания» князя Всеволода, а также месте взимания с них пошлины»⁷⁵⁵. Этот комментарий, к слову, был дан А. А. Зиминым к ст. 15а.

Между тем, как показали археологические раскопки, ука­занный район уже на рубеже X — XI вв. был занят обычны­ми жилыми постройками. В частности, раскопки 1967 г. на древней Буяной улице в 100—120 м к северу от церкви Ива­на на Опоках выявили мощение этой улицы уже в 20-х гг. XII в.⁷⁵⁶. Под Кончанским мостом в действительнос­ти следует понимать мост через несуществующий ныне ручей, разделявший в древности Славенский и Плотницкий концы Торговой стороны и протекавший в непосредственной близос­ти к церкви Ивана, южнее ее.

Сопоставление ст. 16 «Рукописания» с писцовыми материа­лами 80-х гг. XVI в. установило, что церковный участок храма Ивана на Опоках имел в плане близкую к треугольной фор- . му, его площадь равнялась примерно 3000 кв. м, а углы сов- ' падали с пересечением главной улицы Торговой стороны — Пробойной — с упомянутым ручьем (Кончанский мост), уча­стком церкви Бориса и Глеба на погребище скудельном (погреб — кладбище). Третий угол, таким образом, должен •< был бы соответствовать старым дверям святого Ивана, т. е. первоначальным воротам, ведущим на указанную усадьбу» местоположение которых затем изменилось, когда непосредст­венно у северной стены храма был проложен широкий проход, превратившийся впоследствии в Иваньскую улицу. Слово буе" вище в древнерусских текстах и в позднейших диалектах озна­

чает собственно церковный участок, заключенный в ог­раду⁷⁵⁷.

Наименование этого участка Петрятиным двором или Пет- рятиным дворищем возможно связать с использованием для строительства церкви бывшей усадьбы посадника Петряты⁷⁵⁸, деятельность которого приходится на конец XI — начало

XII вв.

Для хронологии исследований важными представляются два обстоятельства. Во-первых, погреб превратился в погребище тогда, когда кладбище в этом месте перестало существовать, а в конце XIII в. на этом участке уже существовала церковь Бориса и Глеба. Названная церковь в Новгородской Первой летописи впервые упоминается под 1300 г.⁷⁵⁹, но она была срублена после большого пожара 1299 г., когда на Торговой стороне сгорело 12 церквей⁷⁶⁰. Поэтому можно предполагать, что в числе пострадавших храмов была и уже существовавшая к тому времени Борисоглебская церковь.

Во-вторых, упоминание Кончанскою моста свидетельствует, что к моменту составления ст. 16 «Рукописания» ручей еще существовал и не был заключен в трубу (по материалам XVI в., все его древнее русло, пересекавшее Торговую сторо­ну с востока на запад в самой ее широкой части, именовалось «Трубой»). Надо полагать, что столь сложные мелиоративные работы (длина ручья была не меньше 1 км) велись на протя­жении длительного времени, и важ^’ы были бы данные о дате ликвидации ручья на участке самого буевища. Пока археоло­гически исследованы только мощные водоотводные сооруже­ния, связанные с дренированием этого ручья примерно в 250 м выше церкви Ивана по его течению, где они с помощью дендрохронологии датируются 1304 г.⁷⁶¹.

Таким образом, оба изложенных предположения склоняют к датировке ст. 16 временем не позднее рубежа

XIII —XIV вв.

Статья 16 устанавливает, что того буевища имати куны ста­ростам иваньским и старостам побереским (Троицкий извод) или старосте иваньскому и поберескому (Археографический извод) и класть эти куны в дом св. Ивана. При этом остается совершенно неясным, идет ли здесь речь об уже известных нам доходах от вощаной пошлины и половины вступительного взноса пошлых купцов или о каких-то иных формах пошлины. В частности, из источников XVI в., цитированных выше, из­вестно, что на церковной земле существовали торговые лавки, сдававшиеся в аренду, арендная плата с которых (позем) пос­тупала в распоряжение проскурницы, будучи при этом весьма небольшой (1 рубль и 4 алтына в московское число).

Нуждается в обсуждении вопрос о предпочтительности чте­ния старостам или старосте. В ст. 17 обоих изводов «Рукопи­сания» говорится о старостах иванъских и старостах поберес- ^Ки* и побережанах. Это решает проблему в пользу большей исправности ст. 16 в Троицком изводе. Под старостами побе- Р^ежскими, вероятно, следует понимать уличных старост вол-

Рукописание князя Всеволода

757 Янин В. Л.

Буевище «Петрятино дворище» в Новгороде.— Археографиче­ский ежегодник за 1980 год. М., 1981, с. 80-91.

758 Новгородская

Первая летопись, с. 164, 471; Янин В. Л.

Новгородские посадники. М., 1962, С. 54-62.

759 Новгородская

Первая летопись, с. 91.

760

Там же, с. 90.

761

Янин В. Л., Колчин Б. А., Ершевский Б. Д., Хорошев А. С. Новгородская экспедиция.— В кн.: Археологи­ческие открытия 1978 года. М., 1974, с. 37.

ховского побережья, противолежащего церковному участку св. Ивана, а под побережанами — жителей этого участка. Г де-то здесь, согласно показаниям «Устава князя Ярослава о мос­тех», находился Иванъ вымол — пристань, возможно, связан­ная с хозяйством иванского купечества.

Вместе с тем обращает на себя внимание отсутствие сведе­ний о побережских старостах в предшествующих статьях «Рукописания», очевидная неожиданность их появления в ст. 16 и неясность их организационных взаимоотношений с церковью.

Статья 17

Статья по существу дублирует ст. 13 «Рукописания», в ко­торой, однако, предписывалось стоятъза дом св. Ивана вели­кому князю и владыке. Таким образом, она находится и в противоречии с указанным установлением, передавая гарантию прав церкви Ивана в руки старост иванъских и старост побе- реских и побережан. В Троицком изводе к числу этих гаран­тов добавлены купцы: старостам иваньским и купцам, и ста­ростам побереским и побережанам. По-видимому, имеющееся только в Троицком изводе упоминание в ст. 13 также старост купецких и купцов является результатом воздействия на нее ст. 17.

Статья 18

762 Новгородская Первая летопись, с. 90, 329.

Статья запрещает хранить в церкви Ивана какие-либо това­ры, кроме свечей и темьяна. В деревянном городе, каким был средневековый Новгород, каменные церкви постоянно исполь­зовались для хранения в них ценностей прихожан, о чем упо­минает летопись и говорят берестяные грамоты. В летописном описании пожара 1299 г. рассказывается, что, воспользовав­шись всеобщей паникой, злей человеци падоша на грабежи: что в церквах а то все разграбиша, а в святом Иване над то­варом сторожа убиша⁷⁶². Однако это сообщение относится к другой одноименной церкви — на Софийской стороне, по­скольку следующая фраза летописного рассказа начинается словами: на Торговом же полу... Сохранился документ XVII в., отражающий эту древнюю традицию. Пономарю церкви Филиппа на Торговой стороне предписывалось: и в подцерковьях и в чуланах всякого улицкого поставленья ото всего береги накрепко, ото всяких лихих людей.., а в подцер­ковых всех и чуланов никому на сторону кроме своей улицы уличаном ни на какое поставленье не отдавать.

Статья 19

Статья снова дублирует предшествующий текст «Рукописа­ния», на этот раз ст. 6, в которой говорится о запрещении по* саднику и боярам вмешиваться в иванское. Здесь к числу от­страненных от вмешательства в иванские дела добавлены

еще город и владыка, хотя последний по ст. 13 является од­ним из гарантов сохранения и поддержания прав церкви Ива­на на Петрятине дворище.

289 Рукописание князя Всеволода

Статья 20

Заключительная статья «Рукописания» угрожает отмщением небесных сил тем, кто попытается нарушить установления — почнет вес отимати, или продавати (т. е. облагать поборами), или дом обидити святого великого Ивана и святого Захаръи.

Последовательное рассмотрение статей «Рукописания» поз­воляет сделать общий вывод о времени создания этого памят­ника. Очевидно, что он не мог возникнуть в княжение Всево­лода Мстиславича вопреки прямым ссылкам на даньеэтого князя. Такой датировке противоречат княжеский титул само­держца всея Руси, соборный статус церкви Ивана, наличие в ней придела, упоминание тысяцкого и, вероятно, житьих людей. В XII в. не могло быть низовских и тверских гостей, не могло быть тогда и юрьевского архимандрита.

В то же время «Рукописание» содержит ряд признаков, не позволяющих датировать его создание позднее начала XIV в. К числу таких признаков относятся прежде всего использова­ние для денежных расчетов в качестве основной единицы гри­вен серебра, которые с появлением на рубеже XIII — XIV вв. рубля перестают употребляться в Новгороде. Анализ денежных соотношений в ст. 10 прямо указывает на XIII в., поскольку они основываются на соотношении гривны серебра и гривны кун, равном 7,5:1, которое было характерным толь­ко для указанного времени. К рубежу XIII — XIV вв., по-ви- димому, уже не существовало ни «Кончанского моста», ни «погреба», упомянутых при описании церковного участка св. Ивана — буевища Петрятина дворища. Все реалии памятника находят подтверждение в фактах и явлениях XIII в., тяготея к его середине и второй половине.

Сказанное выше относится целиком к Троицкому изводу «Рукописания», тогда как в Археографическом изводе ст. 15 дана в иной редакции, использующей уже счет на рубли. Это обстоятельство характеризует Троицкий извод как более ран­ний, основывающийся на тексте, стоящем ближе к первона­чальному, хотя в ряде мест Археографический извод более точно воспроизвел первоисточник. В ст. 15 Археографического извода отражен и иной порядок назначения руги в той части, которая касается организации престольного праздника. Этот новый порядок, фиксируемый Комиссионным списком «Руко­писания», существовал уже в середине XV в. Он действует и в более позднее время, будучи отражен в документе 80-х гг. XVI в.⁷⁶³. Это обстоятельство дополнительно характе­ризует Троицкий извод как сохранивший реликтовые сведе­ния более ранней поры. Вместе с тем ссылки в Комиссионной рукописи на пошлину по старине и возможное восхождение ^ее текста к сборнику начала 20-х гг. XV в., в котором, следо­

вательно, имелись и указанные ссылки, позволяют предполо­жительно отнести возникновение нового порядка, а вместе с ним и Археографического извода «Рукописания» еще к XIV в.

763 Новый порядок назначения руги существует и позднее. Он отражен в документе 1621 г. о назначении руги новгородским церквам и монастырям (ЦГАДА, ф. 137. Боярские и городовые книги. Новгород, ед. хр. 13, л. 38 об.).

Внутренняя противоречивость памятника, свойственная ему уже на стадии Троицкого извода и проявляющаяся в дубли­ровании отдельных установлений, сравнение которых не дает адекватной картины, позволяет высказать осторожное предпо­ложение о соединении в основном тексте «Рукописания» двух источников. Один из них лежит в основе ст. ст. 1 —15 и, воз­можно, ст. 20. Все его установления весьма конкретны и ло­гично связаны между собой. Другому соответствуют ст. ст. 15а — 19. Он не обладает должной конкретностью. Именно в этой части «Рукописания» появляются дублирую­щие статьи и упоминаются побережские старосты и побережа- не, о которых прежде не говорилось и роль которых в системе организации дома св. Ивана надлежащим образом не разъяс­нена. Если такое предположение правильно, история создания «Рукописания Всеволода» оказывается более сложной, нежели это представлялось ранее. Оба предполагаемых источника от­носятся к XIII в., так как датируемые этим временем реалии памятника содержатся в обеих частях «Рукописания».

Для общих хронологических наблюдений над «Рукописани­ем» важным оказывается его сравнение с «Уставом великого князя Всеволода о церковных судах, людях и мерилах торго­вых». Этот памятник, возникший в конце XIII в., включал в свой состав фрагменты более древнего документа, который касается и некоторых прав церкви Ивана. На относительную древность этого документа указывает участие в его составле­нии десяти сотских, но отсутствие каких-либо упоминаний о тысяцком, указание на одного, а не на нескольких иванских попов и только на одного иванского старосту.

Согласно Уставу, князь распоряжается передачей из-под своей юрисдикции не только вощаного веса. Он дает суд и мерила, иже на торгу.., мерила торговаа, скалвы вощаный, пуд медовый, и гривенку рублевую, и локоть еваньскыи, но не церкви Ивана, а в Новегороде святей Софии, и епископу, и старосте иваньскому, и всему Новугороду. В случае наруше­ния этого пожалования кем-либо Устав грозит: А скривится, а кому приказано, а того казнити близко смерти, а живот его на трое: треть живота святей Софии, а другаа треть святому Ивану, а третьая треть сочьским и Новугороду. В распоряже­ние церкви Ивана передается также половина какой-то пошли­ны с Русы: а попу иваньскому рускаа пись с борисоглебьскым напол. а сторожю иваньскому рускои порочиуи пятно да де­сять конюхов соли. Не ясно, подразумевается ли под борисо- глебским попом священник церкви Бориса и Глеба на Погреби- ще (в которую, как это видно из «Записи о ружных церквах», делались выплаты иванскими попами) или церкви Бориса и Глеба в Старой Руссе (к организации которой, суд* по летописному сообщению 1403 г., имели какое-то отношение

новгородские купцы). Однако очевидно, что характер княже­ского пожалования церкви Ивана в Уставе отличен от того, какой представлен «Рукописанием».

Если «Рукописание» устанавливает монопольное право церкви Ивана контролировать взвешивание воска и отчислять в свою пользу обусловленную пошлину с вощаного веса, то в Уставе речь идет о взвешивании и измерении широкого ас­сортимента товаров, о торговых всех весах, мерилах и скалвах вощаных и пуде медовом, и гривенке рублевой, и всякой из­вести, иже на торгу проможи людьми. Здесь термином из­весть, очевидно, обозначается все, что имеет отношение к взве­шиванию (ср. в новгородской Таможенной грамоте 1571 г.: А Новгородец... и Псковитин, кто извесит мед, или икру, или иное что взвесит, и пудовщикам имати с рубля по две ден­ги⁷⁶⁴). Однако право контроля в Уставе не закреплено моно­польно за церковью Ивана: нарушители этого права рискуют конфискацией имущества и разделом его между Софийским собором, церковью Ивана и сотскими (последние олицетворя­ют также «весь Новгород»).

Имеем основания утверждать, что описанный Уставом поря­док и связь его с церковью Ивана не только декларированы, но и применялись на практике. Во время археологических рас­копок 1948 г. на Ярославовом дворище в Новгороде был най­ден обломок мерной линейки XIV в. (палеографическая дата) с надписью Святого Еваноск.., трактованной М. Н. Тихомиро­вым как иванский локоть⁷⁶⁵. Этот предмет, естественно, не имеет отношения к измерению воска, но соответствует локтю еваньскому «Устава Всеволода».

Упомянутая Таможенная грамота 1571 г. сообщает: А воск, и мед, и олово, и свинец, и квасцы, и ладан, и темьян весити по старине на крюк у Ивана Святого под церковью на Петря- тине дворище, а таможником в то не вступатися ни во что⁷⁶⁶. В Откупной новгородской грамоте 1587 г. на весчую пошлину у Ивана на Опоках наряду с воском в числе весчих товаров называются темьян, ладан, медь, олово, свинец, «сера горя­чая», киноварь, ртуть и «всякие краски красильницкие»⁷⁶⁷. За сто лет до этого, в 1489 г., по распоряжению Ивана III весовщики, приставленные к весам при церкви св. Ивана, должны были взимать у иноземцев весчую пошлину не со все­го товара целиком, а с каждого корабельного фунта его ве­са⁷⁶⁸. В этой связи, обращаясь уже к эпохе новгородской не­зависимости, мы получаем возможность объяснить формулу докончаний 1456 и 1471 гг.: А крюк князю великому по ста­рине, на третей год. По-видимому, в какой-то момент великий князь вернул себе треть доходов от весчей пошлины. Можно Даже догадываться, о какой трети идет речь: коль скоро со­фийская казна была общегосударственной, иначе городской, трети св. Софии и сотских, по Уставу, имели по существу од­ного и того же адресата, что и могло послужить поводом для Указанного перераспределения доходов. Можно также предпо­ложить, что такое перераспределение произошло одновременно

291 Рукописание князя Всеволода

764

ААЭ, т. I, № 282.

765 Арциховский А.В., Тихомиров М. Н.

Новгородские грамоты на бересте (из рас­копок 1951 г.). М., 1953, с. 48, № 7.

766

ААЭ, т. I, № 282.

Выражение «под церковью» означает, что к этому времени церковь Ивана была разгорожена на два этажа и прежнее место взвешивания оказалось в подцерковье.

767

ААЭ, т І,№ 334.

766 Казакова Н. А.

Русско-ливонские и русско-ганзей­ские отношения. Конец XIV — начало XVI вв. Л., 1975, с. ,198.