ОБЪЕКТ И ОБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА НЕЗАКОННОГО БАНКРОТСТВА

Эффективность экономических преобразований, проводимых в Рос­сии, во многом зависит от ориентации проводимых реформ, направленных на создание цивилизованных рыночных условий работы предприятий - ре­ального сектора экономики.

Последнее обстоятельство как нельзя лучше иллюстрирует социаль­ную значимость механизмов финансового оздоровления и банкротства не­платежеспособных предприятий, их непосредственное влияние на динами­ку общественной жизни в целом.

В последнее время количество дел о банкротстве, рассматриваемых арбитражными судами, значительно возросло. Вместе с тем, как показыва­ет правоохранительная практика, для некоторых лиц банкротство не­редко служит орудием для реализации своих противоправных интересов. Чтобы поставить заслон возможным злоупотреблениям, уголовное законо­дательство установило ответственность за неправомерные действия при банкротстве (ст. 195 УК РФ), преднамеренное банкротство (ст. 196 УК РФ) и фиктивное банкротство (ст. 197 УК РФ).

Поскольку диспозиции данных статей бланкетные, постольку анализ данных норм следует проводить в контексте всего законодательства о не­состоятельности.

На момент принятия УК РФ 1996 г. действовал Закон РФ от 19 нояб­ря 1992 г. «О несостоятельности (банкротстве) предприятий». В настоящее время он утратил силу в связи с принятием Государственной Думой 22 сентября 2002 г. нового Федерального закона «О несостоятельности (бан­кротстве)» (далее - Закон о банкротстве).

Данный нормативный акт внес принципиальные изменения как в по­

нятие несостоятельности, так и в порядок применения процедур банкрот­ства к должникам. Поэтому прежде, чем перейти к уголовно-правовому анализу ст.ст. 195-197 УК РФ, необходимо рассмотреть основные теорети­ческие положения, связанные с институтом несостоятельности.

К их числу, прежде всего, относится концептуальная проблема раз­граничения или отождествления понятий несостоятельности и банкротст­ва. Научная дискуссия по поводу соотношения понятий несостоятельности и банкротства выявила необходимость уточнения их юридического смыс­ла, зачастую неясного в силу использования данных понятии как в юриди­ческой, так и в экономической литературе.

Одним из сторонников отождествления понятий несостоятельности и банкротства выступил П. Баренбойм. «В процессе обсуждения проекта За­кона 1992 г., - отмечает П. Баренбойм, - целые бури разыгрывались вокруг факта, что «несостоятельность» и «банкротство» - различные понятия. Действительно, в законодательстве ряда стран используется термин «несо­стоятельность». Термин же «банкротство» не употребляется. В других странах, к примеру, в США, напротив, используется понятие «банкротст­во». А, скажем, в республике Беларусь понятие «несостоятельность» четко отделено от понятия «банкротство».

Представляется, что российский законодатель поступил правильно, подкрепив термин «несостоятельность» распространенным и достаточно емким термином «банкротство».^[12]

Однако, мнение П. Баренбойма, следует признать некорректным, по­скольку, высказывая свою позицию по поводу терминологического соот­ношения вышеуказанных понятий, он опускает истинные причины данной дискуссии (каков смысл понятий «несостоятельности» и «банкротства»), И, кроме того, аргумент, основывающийся на практике тех или иных стран, следует признать в лучшем случае -поспешным, просто в силу того факта, что кроме нормативно закрепленной точки зрения законодателя, существует теоретический анализ как данных понятий, так и тех реалий общественной жизни, которые они призваны отражать.

Так, различия использования терминов несостоятельности и бан­кротства в юридической и экономической литературе отметил Е.А. Ва­сильев, указав на источники экономического толкования данных терминов. «В советской экономической литературе, - как он отмечает, - для описания состояния имущества, при котором пассив превышает актив, очень часто употребляется слово итальянского происхождения - банкротство, употреб­ляемое как синоним слова «несостоятельность», и которое ассоциируется с представлением об абсолютном расстройстве дел, неплатежеспособности и разорения.

Такое применение терминологии в экономической литературе и в бытовой речи сложилось под влиянием законодательства, практики и ли­тературы англоговорящих стран, где термины неплатежеспособность (insolvency) и банкротство (bankruptcy) употребляются как синонимы, на что в частности указывается в судебной практике США, где в одном из дел было решено, что слова (insolvency) и (bankruptcy) ... являются равнознач­ными и взаимозаменяемыми терминами».^[13]

Между тем, такое признание несостоятельности и банкротства рав­нозначными терминами раскрывает лишь финансово-экономическое зна­чение несостоятельности и банкротства: и в том, и в другом случае имеется абсолютная неплатежеспособность должника.

Поэтому следует согласиться как со мнением Е.А. Васильева, М.В. Телюкиной,^[14] так и с мнением дореволюционных ученых Г.Ф. Шершеневи- ча, Н.С. Таганцева, А.Н. Трайнина и др., которые в юридическом значении различают понятия несостоятельности и банкротства. «В юридическом же смысле термин «банкротство», - считает Е.А. Васильев, - имеет строго специальное значение, связанное с описанием частного случая несостоя­тельности: неплатежеспособный должник совершает уголовно-наказуемые деяния, наносящие ущерб кредиторам. Иными словами, банкротство - это уголовно-правовая сторона несостоятельности».^[15] Аналогичное значение термин «банкротство» имеет в большинстве зарубежных стран и дорево­люционной России (исключением является Англия, где банкротство пони­мается как несостоятельность физических лиц).

Представляется, что теоретическое разграничение данных терминов вполне оправдано и способствует правильному пониманию юридической природы банкротства, поскольку оно влияет на соответствующий вид юридической ответственности. Так, если речь идет о банкротстве как уго­ловно-правовом явлении, то и ответственность наступает уголовная, если речь идет о несостоятельности, то ответственность - гражданско-правовая.

Тем не менее, в настоящее время в Законе о банкротстве законода­тель не дифференцирует данные понятия и в статье 2 дает определение не­состоятельности как признанную арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по де­нежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обяза­тельных платежей. И здесь же после определения несостоятельности отме­чается - «далее - банкротство».

Таким образом, на законодательном уровне данная проблема разре­шена, на наш взгляд, не лучшим способом: несостоятельность и банкрот­ство признаются синонимами. Поэтому, когда заходит речь о банкротстве как об уголовно-правовом явлении, приходится оговаривать то, в каком значении употребляется данный термин: преступления, связанные с несо­стоятельностью, незаконное банкротство и т.д.

Следует также остановиться и на признаках банкротства.

Так, Закон о банкротстве в статье 3 установил признаки несостоя­тельности, отличные для гражданина-должника и юридического лица- должника.

В основу определения признаков банкротства юридических лиц по­ложен принцип неплатежеспособности, когда лицо неспособно удовлетво­рить требования кредиторов по денежным обязательствами (или) испол­нять обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанности не исполнены им в течение трех меся­цев с момента наступления даты их исполнения (п. 2 ст. 3 Закона о бан­кротстве).

Для того, чтобы банкротом был признан гражданин (в том числе ин­дивидуальный предприниматель), кроме вышеуказанного признака необ­ходим еще один: сумма обязательств гражданина должна превышать стои­мость принадлежащего ему имущества.

Дело о банкротстве может быть возбуждено арбитражным судом, ес­ли требования к должнику - юридическому лицу в совокупности состав­ляют не менее ста тысяч рублей, а к должнику - гражданину - не менее де­сяти тысяч рублей, а также имеются признаки банкротства (п. 2 ст. 6 Зако­на о банкротстве).

C момента возбуждения дела о банкротстве и после рассмотрения возражений должника арбитражный суд, как правило, вводит процедуру наблюдения. Данная процедура необходима для принятия решения в от­ношении последующего положения должника: либо вводить внешнее управление с целью финансового оздоровления, либо признать должника банкротом и открывать конкурсное производство с целью продажи имуще­ства должника, а также соразмерного удовлетворения требований кредито­ров.

В целях комплексного проведения процедур банкротства суд назна­чает арбитражного управляющего: временный управляющий - при прове­дении наблюдения, административный управляющий - при проведении финансового оздоровления, внешний управляющий - при внешнем управ­лении, конкурсный управляющий - при конкурсном производстве. Соглас­

но ст. 20 Закона о банкротстве, арбитражный управляющий должен яв­ляться индивидуальным предпринимателем, иметь высшее образование, стаж руководящей работы не менее двух лет, являться членом одной из саморегулируемых организаций, а также сдать экзамен по программе под­готовки арбитражных управляющих и пройти стажировку сроком не менее шести месяцев в качестве помощника арбитражного управляющего.

Приступая к непосредственному анализу преступлений, связанных с несостоятельностью: неправомерные действия при банкротстве, преднаме­ренное и фиктивное банкротство (ст.ст. 195-197 УК РФ), нельзя не отме­тить, что уголовно-правовые нормы об ответственности за их совершение помещены в главу 22 «Преступления в сфере экономической деятельно­сти» раздела УШ «Преступления в сфере экономики» УК РФ.

Особенностью, характеризующей данные преступления, является то, что УК РФ для привлечения к уголовной ответственности не требует обя­зательного признания арбитражным судом юридического лица или инди­видуального предпринимателя банкротом. Ответственность может насту­пить и на более раннем этапе, а также и без последующего признания должника банкротом (достаточно наличия признаков несостоятельности).

Частью 1 статьи 3 УК РФ («Принцип законности») установлено, что преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только Уголовным кодексом России. Статья 8 УК РФ устанавливает, что основанием уголовной ответственности являет­ся совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ.

Таким образом, решающее значение приобретает правильная и точ­ная квалификация совершенного лицом общественно опасного деяния.

Следует отметить, что, будучи закрепленным в уголовном законе, само понятие состава преступления законодательно не раскрывается. В то же время, эта категория, являясь своего рода рабочим инструментом в ра­боте следственных органов, судов, адвокатов, разработана уголовно­правовой наукой и имеет конкретное содержание.

Состав преступления традиционно определяется в научной и учеб­ной литературе как совокупность признаков, необходимых и достаточных для привлечения лица к уголовной ответственности. Признаки состава преступления характеризуют его элементы. Элемент состава преступления - это его составная часть, включающая группу признаков, характеризую­щих различные стороны преступления.

Элементами состава преступления являются: объект преступления, объективная сторона преступления, субъект и субъективная сторона пре­ступления.

Признаки состава преступления делятся на два вида:

1) обязательные. Они характерны для всех составов преступлений. Без наличия таких признаков состав преступления отсутствует. Это объект посягательства, общественно опасное деяние, вина, вменяемость лица, совершившего преступление, достижение им возраста уголовной ответст­венности.

2) факультативные. Они присущи только некоторым составам пре­ступлений и дополнительно характеризуют отдельные элементы состава - место совершения преступления, способ, обстановка, мотив, цель.^[16] Они содержатся в диспозициях соответствующих статей УК РФ.

Обычно объект преступления определяется как «охраняемые уго­ловным законом общественные отношения, которым в результате пре­ступного посягательства причиняется или создается угроза причинения вреда».^[17]

Выделяют следующие виды объекта преступления:

- общий (вся совокупность общественных отношений, охраняемых уголовным законом);

- родовой (группа общественных отношений, однородных по своему внутреннему содержанию);

- видовой (конкретные общественные отношения, охраняемые од­ной из норм уголовного закона);

- непосредственный (конкретное общественное отношение, которо­му преступным деянием напрямую причинен вред).

Проводится также и другая классификация объектов преступления: основной, дополнительный и факультативный.

Значение объекта преступления как элемента состава преступления обусловлено тем, что позволяет установить то, какие конкретные общест­венные отношения изменены, разрушены преступным посягательством. Кроме того, «знание об объекте преступления позволяет отграничить смежные преступления друг от друга, а также осуществить правильную квалификацию преступлений, определить совокупность преступлений.^[18]

В теории уголовного права в настоящее время существует несколько точек зрения о сущности объекта преступления как определяющего, обос­новывающего общественную опасность преступного деяния элемента со­става преступления. Соответственно в указанное понятие вкладывается различное правовое содержание, подчас принципиально отличающееся друг от друга. Большинство ученых-правоведов понимают под объектом

преступления общественные отношения.^[19] Кроме того, в качестве объекта преступного деяния рассматривают общественные интересы,^[20] правовые блага,^[21] субъективные права,^[22] отдельные лица или какое-то множество лиц.^[23]

Мы придерживаемся традиционного взгляда на объект преступления, в связи с чем понимаем под объектом преступного деяния охраняемые уголовным законом определенные общественные отношения, на которые направлено общественно опасное посягательство и причиняется вред, или создается угроза причинения такого вреда.

Отметим, что объектом преступлений, связанных с банкротством, выступает комплекс отношений, урегулированный гражданско-правовыми нормами. Соответствующие охранительные нормы, закрепившие основа­ния уголовной ответственности за совершение указанных преступлений, защищают складывающиеся в данной сфере общественные отношения, ко­торые урегулированы соответствующими нормами гражданского права.

Гражданско-правовые нормы признавать объектом таких преступле­ний, на наш взгляд, не совсем верно, поскольку ответственность за сам факт их несоблюдения, при отсутствии какого-либо ущерба, причиненного урегулированным такими нормами общественным отношениям, как пра­вило, устанавливается нормами соответствующей отраслевой принадлеж­ности и является, таким образом, гражданско-правовой, а не уголовной. Так, согласно п. 1 ст. 10 Закона о банкротстве, в случае нарушения руково­дителем должника или учредителем (участником) должника, собственни­ком имущества должника - унитарного предприятия, членами органов управления должника, членами ликвидационной комиссии (ликвидато­ром), гражданином - должником положений Федерального закона «О не­состоятельности (банкротстве)» указанные лица обязаны возместить убыт­ки, причиненные в результате такого нарушения. Законодатель, как видно, посчитал, что несоблюдение закрепленных в законодательстве норм, по общему правилу, должно влечь за собой гражданско-правовую ответствен­ность, тем более, что большей частью такие деяния не соответствуют той

степени общественной опасности, которая свойственна преступлению или даже административному правонарушению как таковым. И лишь в случа­ях, установленных федеральным законом, руководитель должника - физи­ческое лицо, члены органов управления должника - физические лица, а также должник - гражданин могут быть привлечены к уголовной или ад­министративной ответственности (и. 5 ст. 10 Закона о банкротстве).

К уголовной ответственности по ст.ст. 195-197 УК РФ лицо привле­кается лишь в случае, кода в результате несоблюдения предписаний регу­лятивных норм совершается посягательство на общественные отношения, урегулированные такими нормами, и наступают указанные в диспозиции соответствующей статьи последствия (крупный ущерб), то есть совершен­ное деяние приобретает необходимую для констатации преступления об­щественную опасность. Иными словами, для привлечения лица к уголов­ной ответственности за преступления, связанные с банкротством, недоста­точно нарушения им какой-либо регулирующей соответствующие отноше­ния нормы, необходимо также наступление определенных законом послед­ствий.

По мнению Г.П. Новоселова, «в основу разработки понятия объекта преступления должно быть положено решение вопроса о сущности и на­правленности вреда, который причиняется или может быть причинен в ре­зультате совершения уголовно наказуемого деяния».^[24] М.И. Ковалев также полагает, что фундаментом общественной опасности является ущерб, при­чиненный действием общественному отношению.^[25] Таким образом, ущерб, как категория, через которую определяется степень общественной опасно­сти совершенного деяния, должен быть принят во внимание при выясне­нии, является ли такое деяние преступным и посягает ли оно на соответст­вующие отношения именно как на объект такого преступления.

Действующим в РФ законодательством установлены четыре вида от­ветственности за несоблюдение (нарушение) норм, регулирующих отно­шения, возникающие при неспособности должника в полном объеме удов­летворить требования кредиторов. Совершившее такие действия лицо мо­жет быть привлечено к гражданско-правовой, административной, дисцип­линарной и уголовной ответственности. Гражданско-правовая ответствен­ность в таких случаях возникает всегда, административная и уголовная - лишь при наличии указанных в соответствующих законах признаков, при­чем последние два вида ответственности никогда не применяются одно­временно, поскольку наличие возбужденного уголовного дела по факту со­

вершения лицом противоправных действий исключает в силу и. 7 ст. 24.5. Кодекса РФ об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 № 195-ФЗ^[26] возбуждение производства об административном правонарушении в отношении тех же действий.

Наступление последствий в виде крупного ущерба является в данном случае тем показательным фактором, который определяет основания при­влечения к уголовной ответственности за неправомерные действия и сви­детельствует о наличии у деяния необходимой степени общественной опасности. Именно крупный ущерб здесь является тем ущербом, «от при­чинения которого соответствующие общественные отношения охраняются средствами уголовного права».^[27]

Таким образом, для привлечения лица к уголовной ответственности (при наличии субъективных элементов) необходимо, во-первых, соверше­ние лицом действий, не предусмотренных законодательством о банкротст­ве или нарушающих его нормы и запрещенных соответствующей статьей УК РФ под угрозой уголовного наказания, и, во-вторых, причинение в ре­зультате их совершения или непосредственно совершением таких действий последствий в виде крупного ущерба.

Связь двух указанных факторов (наступление соответствующих по­следствий и привлечение к уголовной ответственности) очевидна и позво­ляет говорить о критерии степени общественной опасности преступлений в сфере банкротства.

Таковым, на наш взгляд, является именно крупный ущерб, через ко­торый и выражается степень общественной опасности соответствующих преступлений, позволяющая отнести определенные ст.ст. 195-197 УК РФ деяния к категории уголовно наказуемых. Отсутствие указанных последст­вий автоматически означает отсутствие у деяния необходимой для конста­тации преступления степени общественной опасности.

По указанным соображениям нельзя, на наш взгляд, согласиться с авторами, допускающими возможность уголовной ответственности за по­кушение на совершение преступлений, связанных с банкротством.^[28] При­чем их ссылки в поддержку своей позиции на мнения дореволюционных юристов, в частности, М. Морозова, вряд ли оправданы применительно к

действующему российскому законодательству.^[29]

Более того, уже некоторые дореволюционные юристы полагали от­сутствие у покушения на банкротство той степени общественной опасно­сти, которая свойственна преступлению как таковому. Так, Г.Ф. Шершене- вич, допуская возможность покушения на злостное банкротство, высказы­вал сомнения в необходимости наказывать его,^[30] не считая, что покушение на банкротство реально может нанести ущерб кредиторам.^[31]

Обратимся теперь непосредственно к характеристике объекта пре­ступлений, связанных с банкротством. В современной научной и учебной литературе единства мнений относительно указанного вопроса не наблю­дается.

Одни авторы основным непосредственным объектом преступлений в сфере банкротства называют общественные отношения, возникающие в связи с осуществлением предпринимательской деятельности.^[32] Другие счи­тают, что основным непосредственным объектом указанных преступлений являются охраняемые законодательством отношения по поводу распреде­ления имущества несостоятельных юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.^[33] Третьи полагают, что таковым следует признать пра­вомерные имущественные права кредиторов. По мнению ряда авторов, по­мимо интересов кредиторов,^[34] в непосредственный объект рассматривае­мых преступлений следует включать законные интересы предпринимате­лей и потребителей, интересы государства в сфере деятельности государ­

ственных органов, уполномоченных на организацию работы с предпри­ятиями-банкротами, интересы собственников коммерческих организаций и работников коммерческих организаций, а также интересы иных лиц, удов­летворение требований которых предусмотрено законом.^[35]

Также необходимо отметить точки зрения, существенно отличаю­щиеся от всех приведенных позиций. В частности, Н.А. Лопашенко счита­ет, что объектом неправомерных действий при банкротстве и фиктивного банкротства являются общественные отношения по реализации принципа добропорядочности субъектов экономической деятельности, объектом преднамеренного банкротства - общественные отношения по реализации принципа запрета криминальных форм поведения в экономической дея­тельности.^[36] По мнению И.А. Клепицкого, объектом рассматриваемых пре­ступлений следует считать «особые имущественные права (право требова­ния, подлежащее удовлетворению из конкурсной массы)», являющиеся разновидностью субъективных имущественных прав и интересов в граж­данско-правовом их понимании.^[37]

Указанные выше мнения о сущности объекта преступлений, связан­ных с банкротством, на наш взгляд, не совсем верно отражают его специ­фику, либо необоснованно расширяя границы составляющих его правоот­ношений, либо, наоборот, сужая их.

В частности, общественные отношения, возникающие в связи с осу­ществлением предпринимательской деятельности, мы считаем, являются не непосредственным объектом преступлений, связанных с банкротством, а видовым объектом преступлений, ответственность за совершение кото­рых установлена главой 22 УК РФ. Отношения по поводу распределения имущества несостоятельных юридических лиц и индивидуальных пред­принимателей, напротив, составляют, по нашему мнению, лишь неболь­шую часть правоотношений, охраняемых нормами, закрепленными в ст. ст. 195-197 УК РФ. Нельзя рассматривать в качестве соответствующего объ­екта и только правомерные имущественные интересы кредиторов, а также права требования, подлежащие удовлетворению из конкурсной массы, по­скольку, помимо кредиторов, указанные преступления могут причинить вред и иным лицам, в частности,- должнику.

Нельзя согласиться и с позицией Н.А. Лопашенко, поскольку состав­

ляющие, к примеру, преднамеренное банкротство, действия являются в первую очередь гражданско-правовым деликтом, а не преступлением. Тем не менее, Н.А. Лопашенко, на наш взгляд, встала на верный путь, указав разные непосредственные объекты у преступлений, ответственность за со­вершение которых установлена ст.ст. 195-197 УК РФ, однако не совсем точно определила данные объекты.

Мы полагаем, основные непосредственные объекты преднамеренно­го и фиктивного банкротства, с одной стороны, отличаются друг от друга. Кроме того, мы считаем тождественными непосредственные объекты пре­ступлений, предусмотренных ст.ст. 196 и 197 УК РФ.

Преднамеренное и фиктивное банкротство, на наш взгляд, не причи­няют вреда отношениям, регулирование которых осуществляется законо­дательством о банкротстве и, соответственно, не имеют их своим объек­том. Указанные преступления могут быть начаты задолго до того, как субъект предпринимательской деятельности трансформируется в должни­ка и на него начинает распространяться Закон о банкротстве. Следователь­но, для того чтобы верно определить правоотношения, которым причиня­ется вред в результате совершения неправомерных действий, необходимо, в первую очередь, обратиться к нормам гражданского законодательства, регулирующим отношения, возникающие в процессе банкротства.

В соответствии со ст. 1 Закона о банкротстве, им регулируются от­ношения, возникающие при неспособности должника удовлетворить в полном объеме требования кредиторов. Таким образом, правоотношения, составляющие объект неправомерных действий, с необходимостью долж­ны находиться именно в данной плоскости.

Согласно указанному закону, данные отношения включают в себя:

1) порядок и условия осуществления мер по предупреждению не­состоятельности (банкротства);

2) порядок и условия проведения процедур банкротства;

3) иные отношения, возникающие при неспособности должника удовлетворить в полном объеме требования кредиторов.

Данные правоотношения, возникая только в случае неплатежеспо­собности организации, необычны для нормального гражданского оборота, отличаются непостоянным (чрезвычайным) характером, в связи с чем важ­но определить, с какого момента их нарушение влечет применение охра­нительных норм, закрепленных ст. 195 УК РФ.

В соответствии с ч. 2 п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве, руководитель должника или индивидуальный предприниматель обязан обратиться в ар­битражный суд в случае, если удовлетворение требований одного кредито­ра или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств, обязанностей по уплате обязательных

платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредито­рами. Как видно из указанной нормы, для применения к складывающимся между субъектами предпринимательской деятельности отношениям зако­нодательства о банкротстве необходимо наличие, как минимум, двух фак­торов, а именно наступления срока исполнения обязательства (внешний) и невозможности, в случае исполнения такого обязательства, удовлетворе­ния в полном объеме требований иных кредиторов, предъявленных к должнику (внутренний).

Таким образом, именно истечение срока исполнения организацией взятого на себя обязательства является тем начальным моментом, с насту­плением которого на такую организацию распространяются положения За­кона о банкротстве (безусловно, при одновременном наличии внутреннего фактора). Соответственно, только с истечением указанного срока дейст­виями, предусмотренными в диспозиции ст. 195 УК РФ, может быть при­чинен вред правоотношениям, являющимся объектом данного преступле­ния.

Однако применительно к уголовной ответственности за совершение неправомерных действий требуется небольшое уточнение. Диспозиция ст. 195 УК РФ предусматривает совершение соответствующего преступления при обладании организацией или индивидуальным предпринимателем ста­тусом должника. Соответственно, в настоящее время к уголовной ответст­венности по ст. 195 УК РФ лицо может быть привлечено по истечении не только срока исполнения соответствующего обязательства, но и установ­ленного ст. 3 Закона о банкротстве трехмесячного срока с даты, когда та­кое обязательство должно было быть исполнено.

Непосредственным объектом неправомерных действий мы предлага­ем считать общественные отношения, возникающие при неспособности должника удовлетворить в полном объеме требования кредиторов, за ис­ключением отношений, являющихся объектами иных предусмотренных УК РФ преступлений. Иными словами объект указанного преступления можно определить как общественные отношения, урегулированные зако­нодательством о банкротстве РФ и складывающиеся между должником и иными лицами при неспособности должника в полном объеме удовлетво­рить требования кредиторов, вне разбирательства дела о банкротстве в ар­битражном суде.

Объектом преднамеренного и фиктивного банкротства отношения, возникающие при неспособности должника удовлетворить в полном объе­ме требования кредиторов, признаны быть не могут. Совершение указан­ных преступлений предполагает нарушение норм, закрепленных непосред­ственно в ГК РФ, а не в Законе о банкротстве. В частности, ими нарушает­ся норма, закрепленная ч,1 п.1 ст. 10 ГК РФ, запретившая действия граж­

дан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другим лицам, а также злоупотребление правом в иных формах. Нормы, предусмотренные п.п. 3 и 4 ст. 10 Закона о банкротстве, лишь определяют частные случаи злоупотребления правом применительно к отношениям, возникающим при неспособности должника удовлетворить в полном объеме требования кредиторов, и, не регулируя соответствую­щих отношений, устанавливают гражданско-правовую ответственность за совершение предусмотренных указанными пунктами действий.

Соответственно, объектом преднамеренного и фиктивного банкрот­ства, на наш взгляд, являются урегулированные гражданским законода­тельством общественные отношения, складывающиеся при осуществлении хозяйствующими субъектами предпринимательской деятельности на осно­ве принципов добросовестности и запрета злоупотребления правом.

Несмотря на то, что отношениям, возникающим при неспособности должника удовлетворить в полном объеме требования кредиторов, совер­шением преднамеренного и фиктивного банкротства вред непосредственно не причиняется, тем не менее, мы полагаем, указанные преступления свя­заны с банкротством, поскольку и при преднамеренном банкротстве, и при фиктивном банкротстве субъект совершает действия, направленные на возбуждение дела о банкротстве в арбитражном суде, и использует для достижения своих целей нормы, закрепленные законодательством о бан­кротстве.

В настоящее время в теории уголовного права общепринятой и тра­диционной является классификация объектов преступления по вертикали. Соответственно выделяют общий, родовой, видовой и непосредственный объекты преступлений.^[38]В крупных главах УК РФ, в том числе, в главе, ус­тановившей ответственность за преступления в сфере экономической дея­тельности, некоторые ученые выделяют, кроме того, групповой объект преступлений, располагая его между видовым и непосредственным объек­тами.^[39] Мы согласны с такой классификацией, в том числе с выделением группового объекта преступлений. Групповым объектом преступлений, связанных с банкротством, мы предлагаем считать урегулированные нор­мами гражданского законодательства РФ общественные отношения, скла­дывающиеся между субъектами предпринимательской деятельности в процессе ее осуществления, а также между хозяйствующими субъектами и налоговыми и иными органами власти по поводу уплаты обязательных платежей, связанные с применением законодательства о банкротстве.

Помимо основного непосредственного объекта преступлений, свя­занных с банкротством, ряд авторов указывают на существование допол­нительного объекта рассматриваемых преступлений, в качестве которого чаще всего называют имущественные интересы кредиторов.^[40] Учитывая, что объектом преступлений, связанных с банкротством, является, по сути, установленный государством порядок осуществления соответствующей деятельности (публичный интерес), а интересы кредиторов представляют собой частные интересы по поводу прав на имущество должника, и им все­гда причиняется вред при совершении преступлений, связанных с банкрот­ством, такие интересы, на наш взгляд, могут быть выделены в качестве до­полнительного объекта данных общественно опасных деяний.

Кроме непосредственно объекта преступления как того, на что на­правлено конкретное общественно опасное посягательство, в структуре объекта как элемента состава преступления выделяют также предмет и по­терпевшего. Предмет преступлений, связанных с банкротством, достаточ­но специфичен, в связи с чем данный вопрос не представляется возмож­ным рассмотреть в рамках настоящего пособия. Напротив, потерпевшие от указанных преступлений одни и те же, ими могут быть кредиторы, а также сам должник.

Центральной фигурой отношений, возникающих при неспособности должника удовлетворить в полном объеме требования кредиторов, безус­ловно, является сам должник. В связи с этим, на наш взгляд, в первую оче­редь необходимо остановиться на указанном субъекте отношений, связан­ных с банкротством.

Должником для целей Закона о банкротстве признается гражданин, в том числе индивидуальный предприниматель, или юридическое лицо, ока­завшиеся неспособными удовлетворить требования кредиторов по денеж­ным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязатель­ных платежей в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены (ст.ст. 2, 3 Закона о банкротстве). Необходимо отметить, что потерпевшим в смысле ст.ст. 195-197 УК РФ может быть не каждый долж­ник, а только должник-юридическое лицо, поскольку только в этом случае он обособлен от фигуры его руководителя как субъекта указанных престу­плений.

Согласно п. 2 ст. 1 Закона о банкротстве, действие указанного закона распространяется на все юридические лица, за исключением казенных предприятий, учреждений, политических партий и религиозных организа­ций. Между тем, в Законе 1998 г. норма, устанавливающая сферу его дей­ствия по кругу лиц (ч. 2 ст. 1), была сформулирована иначе и устанавлива-

ла более узкий по сравнению с действующим законодательством круг лиц, которые могли быть банкротами, что, тем не менее, полностью соответст­вовало ст. 65 ГК РФ. В соответствии с указанными нормами, банкротами могли быть признаны юридические лица, являющиеся коммерческими ор­ганизациями, за исключением казенного предприятия, а также юридиче­ские лица, действующие в форме потребительского кооператива либо бла­готворительного или иного фонда.

Несмотря на отсутствие соответствующих изменений в ГК РФ, Выс­ший Арбитражный суд РФ фактически согласился, что с момента вступле­ния в силу Закона о банкротстве 2002 г. банкротом могут быть признаны любые юридические лица, указанные в и. 2 ст. 1 указанного закона.^[41]

Таким образом, в ГК РФ установлен его приоритет перед другими федеральными законами, содержащими нормы гражданского права, и не­соблюдение указанного правила ставит под сомнение необходимость со­блюдения любых иных норм Гражданского кодекса.

Другим потерпевшим от преступлений, связанных с банкротством, является кредитор. Кредитором в соответствии с гражданским законода­тельством признается лицо, в пользу которого должник обязан совершить определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги, наделенное правом требовать от должника исполнения его обязанности (ст. 307 ГК РФ).

В Законе о банкротстве 1998 г. кредиторами признавались только кредиторы по денежным обязательствам. Закон 2002 г. ввел понятие кре­диторов как лиц, имеющих по отношению к должнику права требования по денежным обязательствам и иным обязательствам, об уплате обязательных платежей, о выплате выходных пособий и об оплате труда лиц, работаю­щих по трудовому договору. Следовательно, исходя из указанной форму­лировки, перечень лиц, признаваемых кредиторами по действующему за­конодательству о банкротстве, серьезно расширился.

Соответственно, потерпевшими от преступлений, связанных с бан­кротством, могут быть следующие кредиторы:

1. Лица, имеющие к должнику права требования по денежным обязательствам.

2. Лица, имеющие к должнику права требования по иным обяза­тельствам.

3. Лица, имеющие к должнику права требования об уплате обяза­тельных платежей.

4. Лица, работающие по трудовому договору и имеющие к должнику права требования о выплате выходных пособий и об оплате тру­да.

Кредиторы по денежным обязательствам, в соответствии с ч. 4 ст. 2 Закона 2002 г.,- это кредиторы по обязательствам, предметом которых яв­ляется обязанность должника уплатить кредитору определенную денеж­ную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному, предусмотрен­ному ГК РФ, основанию.

Закон о банкротстве выделяет в числе таких кредиторов конкурсных кредиторов, уполномоченные органы,^[42] граждан, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни и здоровью, морального вреда, имеет обязательства по выплате вознаграждений по авторским до­говорам, а также учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия.

Помимо указанных лиц, Закон о банкротстве впервые включил в число кредиторов должника лиц, имеющих по отношению к должнику права требования по иным, то есть неденежным обязательствам. Такими обязательствами, к примеру, являются обязанность поставить товар, пере­дать вещь, выполнить работу, оказать услугу.

Согласно и. 5 ст. 4 Закона о банкротстве, требования кредиторов по обязательствам, не являющимся денежными, могут быть предъявлены в суд и рассматриваются судом в порядке, предусмотренном процессуаль­ным законодательством. По смыслу указанной нормы возбуждение арбит­ражным судом дела о банкротстве, введение в отношении должника на­блюдения, иных процедур банкротства не препятствует обращению ука­занных кредиторов в соответствующий судебный орган с требованиями, не являющимися денежными. О том же свидетельствуют и нормы п. 1 ст. 63, п. 1 ст. 81, п. 1 ст. 95 Закона о банкротстве, в соответствии с которыми, в порядке, установленном Законом, к должнику предъявляются только тре­бования кредиторов по денежным обязательствам и об уплате обязатель­ных платежей.

Между тем, указанные кредиторы также могут быть потерпевшими в результате совершения преступлений, связанных банкротством. В частно­сти, им может быть причинен ущерб сокрытием имущества должника, а также отчуждением или уничтожением такого имущества, действиями, со­ставляющими фиктивное банкротство.

Кроме того, относительно статуса указанных лиц необходимо, на наш взгляд, отметить следующее. Согласно действующему законодатель­

ству, любое гражданско-правовое обязательство по воле кредитора может быть трансформировано в денежное в случае его неисполнения или ненад­лежащего исполнения должником.^[43] Произвести такую трансформацию возможно, основываясь на положениях ГК РФ о расторжении договора и возмещении убытков, на нормах об обязательствах вследствие неоснова­тельного обогащения, а также руководствуясь правилами, предусмотрен­ными ст.ст. 397 и 405 ГК РФ. В случае вынесения соответствующего ре­шения суда с момента вступления его в законную силу неденежное обяза­тельство трансформируется, и основанное на нем денежное требование, на наш взгляд, может быть предъявлено к должнику только с соблюдением установленного Законом порядка предъявления требований к должнику. Таким образом, в этом случае указанные лица становятся кредиторами по денежным обязательствам.

Лицами, имеющими по отношению к должнику права требования об уплате обязательных платежей, являются, в силу ст. 2 Закона о банкротст­ве, уполномоченные органы. В соответствии со ст. 2 Закона, уполномочен­ными органами признаются федеральные органы исполнительной власти, уполномоченные Правительством РФ представлять в деле о банкротстве и в процедурах банкротства требования об уплате обязательных платежей и требования РФ по денежным обязательствам, а также органы исполни­тельной власти субъектов РФ, органы местного самоуправления, уполно­моченные представлять в деле о банкротстве и в процедурах банкротства требования по денежным обязательствам соответственно субъектов РФ и муниципальных образований.

Как видно из приведенного определения, кредиторами по указанным требованиям названы органы исполнительной власти. Между тем, на наш взгляд, кредиторами в таких случаях являются непосредственно РФ, иные государственные и муниципальные образования, от имени которых соот­ветствующие исполнительные органы действуют.

Гражданским законодательством РФ установлено, что от имени РФ, ее субъектов и муниципальных образований выступают, т.е. могут своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права и обязанности, а также участвовать в суде, государственные органы и органы местного самоуправления в рамках их компетенции, установленной актами, опреде­ляющими статус этих органов (ст. 125 ГК РФ). Однако кредитором в дан­ном случае является Российская Федерация, ее субъект либо муниципаль­ное образование. Закон о банкротстве 1998 г. предусматривал, мы считаем, более верную редакцию определения кредиторов, признавая такими лица­ми именно Российскую Федерацию, ее субъекты и муниципальные образо­

вания.

Наконец, Законом о банкротстве в качестве кредиторов должника предусмотрены лица, работающие по трудовому договору и имеющие по отношению к должнику права требования о выплате выходных пособий и об оплате труда.

Согласно ст. 178 Трудового кодекса РФ, расторжение трудового до­говора с работником в связи с ликвидацией организации дает работнику право на выходное пособие, кроме того, за ним сохраняется среднемесяч­ный заработок на период трудоустройства. Указанное положение автома­тически делает любого работника кредитором должника, имеющим к должнику, как минимум, право требования о выплате выходного пособия.

Помимо указанных лиц, составляющих большинство потерпевших от рассматриваемых преступных деяний, пострадать в результате преступ­лений, связанных с банкротством, могут и иные лица, не являющиеся кре­диторами должника. К примеру, банкротство организации, производящей уникальную продукцию, определенно скажется на ее потребителях, даже если конкретных требований к должнику они не имеют.

Кроме того, нельзя забывать, что рассматриваемыми преступления­ми нарушается, прежде всего, не имущественные интересы кредиторов, а урегулированные государством общественные отношения в сфере эконо­мической деятельности, то есть установленный законом порядок ее осуще­ствления. Соответственно, государство всегда будет выступать потерпев­шим от указанных преступлений.

В соответствии с ч. 1 ст. 195 УК РФ, состав неправомерных действий при банкротстве образуют: «сокрытие имущества, имущественных прав или имущественных обязанностей, сведений об имуществе, его размере, местонахождении либо иной информации об имуществе, имущественных правах или имущественных обязанностях, передача имущества во владе­ние иным лицам, отчуждение или уничтожение имущества, а равно сокры­тие, уничтожение, фальсификация бухгалтерских и иных учетных доку­ментов, отражающих экономическую деятельность юридического лица или индивидуального предпринимателя, если эти действия совершены при на­личии признаков банкротства и причинили крупный ущерб». Часть 2 ста­тьи 195 УК РФ указывает на «неправомерное удовлетворение имущест­венных требований отдельных кредиторов за счет имущества должника - юридического лица руководителем юридического лица либо его учредите­лем (участником) либо индивидуальным предпринимателем заведомо в ущерб другим кредиторам, если это действие совершено при наличии при­знаков банкротства и причинило крупный ущерб». Наконец, часть 3 ст. 195 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за «незаконное воспре­пятствование деятельности арбитражного управляющего либо временной

администрации кредитной организации, в том числе уклонение либо отказ от передачи арбитражному управляющему либо временной администрации кредитной организации документов, необходимых для исполнения возло­женных на них обязанностей, или имущества, принадлежащего юридиче­скому лицу либо кредитной организации в случаях, когда функции руко­водителя юридического лица либо кредитной организации возложены со­ответственно на арбитражного управляющего или руководителя времен­ной администрации кредитной организации, если эти действия (бездейст­вие) причинили крупный ущерб».

Статья 196 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за преднамеренное банкротство, то есть совершение руководителем или уч­редителем (участником) юридического лица или индивидуальным пред­принимателем действий (бездействия), заведомо влекущих неспособность юридического лица или индивидуального предпринимателя в полном объ­еме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствами (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если эти действия (бездействие) причинили крупный ущерб».

Наконец, статья 197 УК РФ предусматривает уголовную ответствен­ность за «фиктивное банкротство, то есть заведомо ложное публичное объ­явление руководителем или учредителем (участником) юридического лица о несостоятельности данного юридического лица, а равно индивидуальным предпринимателем о своей несостоятельности, если это деяние причинило крупный ущерб».

Объективная сторона преступления представляет собой внешнее проявление преступного посягательства на определенный охраняемый уголовным законом объект.

Содержанием объективной стороны преступления является общест­венно опасное и уголовно противоправное деяние, которое совершается в определенное время, в определенном месте, определенным способом, а в ряде случаев - при помощи средств, орудий либо в определенной обста­новке, которая складывается в объективной действительности к моменту совершения преступления.

Признаки объективной стороны делятся на обязательные и факуль­тативные.

К числу обязательных признаков относят: общественно опасное дея­ние, которое может быть совершено в форме действия или бездействия, общественно опасные последствия (вред, причиненный общественно опас­ным деянием), причинно-следственная связь между деянием и наступив­шими последствиями (такое взаимодействие явлений и событий, при кото­ром одно из них с необходимостью порождает другое).

К факультативным признакам, как правило, относят место, время, обстановку, в которых было совершено общественно опасное деяние, средства и (или) орудия совершения преступления.

Значение объективной стороны преступления заключается в сле­дующем:

1) по объективной стороне проводится отграничение одного состава преступления от другого;

2) объективная сторона состава преступления наиболее полно выра­жена в диспозиции и раскрывает общественную опасность деяния;

3) по объективной стороне определяется и субъективна сторона пре­ступления, так как о помыслах людей судят по их поступкам;

4) объективная сторона является обязательным элементом состава преступления.

Характеризуя объективную сторону состава преступления, описан­ного в диспозиции ч. 1 ст. 195 УК РФ, следует, прежде всего, отметить, что это материальный состав преступления. Для привлечения лица к уголов­ной ответственности по данной правовой норме необходимо, чтобы были совершены неправомерные действия при наличии признаков банкротства; было наличие крупного ущерба; была установлена причинно-следственная связь между действиями и причиненным ущербом.

Формулировка ч,1 ст. 195 УК РФ построена в виде перечисления альтернативных действий. Они могут быть совершены в следующих фор­мах:

- сокрытие имущества, имущественных прав или имущественных обязанностей, сведений об имуществе, его размере, местонахождении либо иной информации об имуществе, имущественных правах или имуществен­ных обязанностях;

- передача имущества во владение другим лицам;

- отчуждение имущества;

- уничтожение имущества;

-фальсификация бухгалтерских и иных учетных документов, отражающих экономическую деятельность юридического лица или индивидуального предпринимателя;

- их сокрытие;

- их уничтожение.

Имущество может иметь форму наличных денежных средств, де­нежных средств на счетах должника, валютных ценностей, автотранспор­та, готовой продукции, объектов недвижимости, сырья, материалов, обо­рудования, других основных средств. Под имущественными правами сле­дует понимать права лица (юридического лица или предпринимателя) на получение имущества в любом виде, вытекающие из договорных и иных

законно существующих и существовавших отношений. Это может быть как имущество, ранее принадлежавшее лицу, так и имущество, которое лицо получит впервые, например, в качестве оплаты за произведенные ра­нее работы или оказанные услуги.

К имущественным обязанностям следует относить такие, по которым лицо (юридическое лицо или индивидуальный предприниматель) обязаны совершить определенные действия имущественного характера (передача имущества, выполнение работы, уплата денег) в пользу другого лица, в том числе в пользу государства, например, по договорам купли-продажи, мены, дарения, возмездного оказания услуг, займа, кредита.

Сведения об имуществе, его размере, местонахождении представля­ют собой данные о наличии этого имущества у лица, обладании лицом конкретным имуществом, о факте передачи этого имущества другим ли­цам, о том месте, в котором оно находится на момент совершения престу­пления, о стоимости, объемах, размерах этого имущества.

Данные могут иметь любую форму, в том числе - документальную, в виде бухгалтерских и иных учетных документов, отражающих экономиче­скую деятельность юридического лица или индивидуального предприни­мателя.

Под информацией об имуществе, имущественных правах или иму­щественных обязанностях следует понимать данные о них различного со­держания и различно оформленные. Эти данные могут касаться размера, местонахождения, состояния, идентификационных признаков имущества, размеров имущественных прав и обязанностей, сроков их осуществления, могут быть выражены в устной форме, в форме ксеро-, фото-, видеомате­риалов, могут храниться в компьютерной сети и т.д.

Под сокрытием имущества, имущественных прав или имуществен­ных обязанностей, сведений об имуществе, его размере, местонахождении либо иной информации об имуществе, имущественных правах или имуще­ственных обязанностях понимают их утаивание различными способами (например, перевозка имущества в другое место; достижение договоренно­сти с партнерами об отсрочке выполнения ими имущественного обязатель­ства; перевод денежных средств со счетов предприятий на другие счета; умолчание о части имущества).

Передача имущества во владение иным лицам - это временная пере­уступка права пользования имуществом.

Отчуждение имущества включает все формы возмездного и безвоз­мездного от него избавления (продажу, обмен, дарение).

Под уничтожением имущества следует понимать такое внешнее воз­действие, в результате которого имущество полностью прекращает свое

физическое существование либо приводится в полную негодность для ис­пользования по целевому назначению и не подлежит восстановлению.

Под фальсификацией документов понимают внесение отдельных из­менений в подлинный документ либо полную подделку документа (мате­риальный подлог), а также внесение заведомо ложных сведений в подлин­ный документ (интеллектуальный подлог).

Предметом фальсификации, сокрытия, уничтожения различных до­кументов могут выступать бухгалтерские и иные учетные документы, от­ражающие экономическую деятельность: балансы предприятия, приходно- расходные кассовые ордера, ведомости, доверенности, кассовые книги, расписки, акты инвентаризаций, платежные поручения, документы бухгал­терского учета финансово-хозяйственной деятельности предприятия и дру­гое.

Преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 195 УК РФ, посягает на по­рядок удовлетворения имущественных требований кредиторов несостоя­тельного должника.

Объективная сторона преступления заключается в неправомерном удовлетворении имущественных требований кредиторов, причинившим крупный ущерб.

Неправомерное удовлетворение требований кредиторов может вы­ражаться в различных действиях в зависимости от того, возбуждено или нет производство по делу о банкротстве. В первом случае вводится наблю­дение, затем финансовое оздоровление, внешнее управление, конкурсное производство. Все сделки по удовлетворению требований отдельных кре­диторов, совершаемые на этих этапах руководителем юридического лица или его учредителем (участником) либо индивидуальным предпринимате­лем, преступны при наличии крупного ущерба.

В случае, если производство по делу о банкротстве еще не возбужде­но, но признаки банкротства уже имеются, преступными (при наличии других признаков состава) являются: 1) нарушение очередности удовле­творения требований кредиторов; 2) нарушение пропорциональности удовлетворения требований кредиторов одной очереди; 3) нарушение за­конодательного положения об удовлетворении требований кредиторов следующей очереди после полного погашения требований предыдущей очереди и др.

По комментируемому составу должно быть установлено, что деяние совершается заведомо в ущерб другим кредиторам, поскольку конкурсной массы (имущество должника, на которое может быть обращено взыскание в процессе конкурсного производства) недостаточно для удовлетворения требований кредиторов всех очередей.

Состав преступления - материальный. Оно признается оконченным с момента причинения крупного ущерба (ст. 169 УК РФ).

Федеральным законом от 19.12.2005 № 161-ФЗ в ст. 195 УК РФ вве­дена ч. 3. Преступление по ч. 3 ст. 195 УК РФ посягает на нормальную деятельность призванных осуществлять полномочия руководителей юри­дических лиц при проведении процедуры банкротства - арбитражных управляющих, а также на деятельность временной администрации кредит­ной организации, назначаемой в том случае, если есть основания опасаться появления признаков банкротства. По сравнению с ч. 1 и ч. 2 ст. 195 УК РФ, ч. 3 более широкая в отношении кредитных организаций; она может быть применена и в том случае, если признаков банкротства еще нет, но имелись основания для назначения временной администрации. Объектив­ная сторона ч. 3 ст. 195 УК РФ включает в себя: 1) деяние в форме дейст­вия или бездействия, выражающееся в незаконном воспрепятствовании деятельности арбитражного управляющего либо временной администра­ции кредитной организации; 2)последствия - крупный ущерб (ст. 169 УК РФ); 3) причинную связь между деянием и последствием.

Под незаконным воспрепятствованием деятельности арбитражного управляющего либо временной администрации кредитной организации понимают создание условий и обстоятельств, которые или вообще не по­зволяют заниматься экономической деятельностью, или существенно ее затрудняют, ограничивают.

Преступными могут быть любые формы такого деяния. В ч. 3 ст. 195 УК РФ в качестве примера названы две формы:

1) Уклонение от передачи арбитражному управляющему либо временной администрации кредитной организации документов, необходи­мых для исполнения возложенных на них обязанностей, или имущества, принадлежащего юридическому лицу либо кредитной организации.

2) Отказ от передачи таких документов или имущества (отличие от уклонения заключается здесь в том, что виновный не маскирует свое нежелание сотрудничать с арбитражным управляющим или временной ад­министрацией кредитной организации).

По мнению Н.А.Лопашенко, не стоило приводить в статье примеры форм воспрепятствования либо следовало перечислить их все. Открытый же перечень грозит нарушениями законности на практике.^[44]

Положения ст. 196 УК РФ могут быть применены, например, в слу­чае, если лицо досрочно погашает все свои кредиторские и иные задол­женности или, напротив, предоставляет кредиты или имущество в аренду

другим лицам, которые заведомо не собираются их возвращать, получает кредиты под ведение какой-либо деятельности и не осуществляет ее.

C целью выявления признаков преднамеренного банкротства прово­дится анализ финансово-хозяйственной деятельности должника.

В результате преступления должен быть причинен крупный ущерб (ст. 169 УК РФ).

Новая редакция ст. 196 УК РФ позволяет решить достаточно слож­ный вопрос о моменте окончания преднамеренного банкротства. В диспо­зиции говорится о действиях (бездействии), заведомо влекущих неспособ­ность юридического лица или индивидуального предпринимателя в пол­ном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обяза­тельствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных плате­жей, следовательно, можно сделать вывод о том, что достаточно соверше­ния самих действий (бездействия), повлекших причинение крупного ущер­ба. Фактически наличия признаков банкротства или подтверждения бан­кротства арбитражным судом для наличия оконченного состава не требу­ется.^[45]

Способы совершения преступления различны и на квалификацию не влияют. Это может быть заключение невыгодных сделок; лицо также мо­жет фактически приостановить хозяйственную деятельность, отказаться от возврата полученных кредитов.

Состав преступления может иметь место только в том случае, если в результате совершения соответствующих действий (бездействия) в после­дующем арбитражным судом будет вынесено решение о признании долж­ника банкротом и открытии конкурсного производства. В отсутствии тако­го решения состав рассматриваемого преступления отсутствует, а соответ­ствующие действия могут при наличии к тому оснований квалифициро­ваться по ст. 201 УК РФ.

Объективная сторона преступления состоит в альтернативном пред­намеренном создании или увеличении неплатежеспособности. Состав - материальный.

Для привлечения виновного к уголовной ответственности за фиктив­ное банкротство по ст. 197 УК РФ необходимо, чтобы лицо, объявившее себя несостоятельным, на самом деле было платежеспособным.

Платежеспособность предприятия (равно как и неплатежеспособ­ность) устанавливается на основе анализа баланса предприятия по трем критериям: коэффициент текущей ликвидности; коэффициент обеспечен­ности собственными средствами и коэффициент восстановления (утраты) платежеспособности. Поэтому при расследовании дела необходимо прове­дение бухгалтерской или комплексной экспертизы.

Заведомо ложное объявление о банкротстве может сопровождаться фальсификацией бухгалтерских документов.

Под заведомо ложным объявлением следует понимать обращение должника в арбитражный суд с заявлением о признании себя несостоя­тельным (банкротом), носящим заведомо ложный характер, т.е. поданным при достоверно известном должнику наличии у него возможности удовле­творить требования кредиторов в полном объеме (п. 3. ст. 10 ФЗ «О несо­стоятельности (банкротстве»). Иное, т.е. внесудебное заведомо ложное объявление о несостоятельности состава преступления не образует.

Основное отличие фиктивного банкротства от преднамеренного за­ключается в том, что при фиктивном банкротстве фактически отсутствуют признаки несостоятельности юридического лица или индивидуального предпринимателя. Сходство же этих составов в том, что руководитель (уч­редитель) юридического лица умышленно, заведомо и ложно объявляет о якобы имеющем место банкротстве. В то же время, несмотря на некоторую сложность в отграничении при квалификации этих составов, следует обра­тить внимание на следующее обстоятельство. При фиктивном банкротстве юридическое лицо или индивидуальный предприниматель «... обладают достаточными для удовлетворения требований кредиторов активами, од­нако заведомо ложно объявляют о свой несостоятельности в целях введе­ния в заблуждение для получения отсрочки или рассрочки причитающихся кредиторам платежей, скидки с долгов или вообще для неуплаты долгов».

Объявление о несостоятельности может реализоваться в заявлении о возбуждении производства по делу о несостоятельности (банкротстве), подписанном руководителем должника или лицом, его заменяющим.

Объективная сторона характеризуется следующими действиями:

- умышленное создание неплатежеспособности (сокрытие, уничто­жение, повреждение или противоправное отчуждение имущества);

- увеличение неплатежеспособности, т.е. любое незаконное ухудше­ние финансового состояния коммерческой организации.

Необходимо иметь в виду и следующий нюанс российского граждан­ского законодательства. В силу ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» на любой стадии рассмотрения дела о несостоятельности (банкротстве) может быть заключено мировое соглашение, по которому стороны могут достичь договоренности о прекращении всех или определенных обяза­тельств должника, в том числе о прощении долга, отсрочке (рассрочке) платежей в пользу кредиторов, предоставлении скидок с долгов и тому по­добные действия, реже - бездействия. Используя данную «лазейку» в гра­жданском праве и арбитражном процессе России, юридическое лица и ин­дивидуальные предприниматели стремятся любым неправедным путем до-

биться фиктивной несостоятельности именно способом мирового согла­шения.

Обязательный признак объективной стороны преступления по ст. 197 УК РФ - причинение крупного ущерба.

2.2.