Социологическая школа права (П.А. Сорокин)

Важным направлением в понимании права в начале XX века явилась социологическая школа права, многие постулаты которой актуальны по сей день. Представители этого подхода рассматривали право как социальное явление, которое относительно независимо от государства.

Следует отметить, что воззрения выдающегося социолога формировались в историческую эпоху, связанную с падение монархического режима в нашей стране. Обличая пороки трехсотлетнего царствования Романовых, он отмечал беды, угнетения и притеснения народа, подавление всякой свободной мысли и превращение религии в прислужницу царского самодурства^[233]. Это обстоятельство не могло не сказаться на содержании его воззрений. Признавая принципиальную роль правового регулирования применительно к действиям и поступкам людей, исследователь полагал, что все поступки людей совершаются в силу осознания своего права или обязанности, т.е. представляют собой осуществление наших прав или обязанностей^[234]. Эта позиция весьма красноречиво характеризует социологическую ориентацию ученого, которая выступает лейтмотивом его правовой доктрины. Социологический подход проецируется не только на право, но и на феномен противоправного поведения.

Используя обширный исторический и социологический материал, он изучал тенденции по расширению или сужению деяний, которые считались

преступными в различных обществах, а также эволюцию в изменении наказания. Результатом этой деятельности становится вывод - право не зависит от прихоти законодателя^[235]. Историческую изменчивость подхода к пониманию того, какие деяния следует считать противоправными, ученый поясняет соответствующими примерами.

В основу градации поведения человека на виды апологет социологической школы права кладет критерий характера психических переживаний. Во-первых, это акты, совершение которых не просто дозволяется, но и признается обязательной моделью поведения. Во-вторых, это поступки рекомендательного характера. И наконец, это недозволенные или запрещенные акты^[237]. Первые акты исследователь называл подвигом или услугой, вторые - просто дозволенно-должными, а третьи - преступлениями. Эта классификация правового поведения на виды. В первом случае речь идет

о социально активном правомерном поведении, второй вид соответствует стереотипному и конформистскому правомерному поведению и наконец, третий - это поведение противоправное.

В своих воззрениях исследователь оперирует понятием преступления. Однако не стоит думать, что он знал лишь уголовно наказуемые деяния. Существует точка зрения, согласно которой он определял понятие правонарушения не с юридических позиций, а с точки зрения психологии и социологии. Следовательно, употребляемое им понятие преступления не сводилось сугубо к уголовно наказуемому деянию^[238]. Это умозаключение требует подтверждения.

Под этим элементом правовой нормы один из основоположников социальной стратификации и социальной мобильности понимал последствия, которые наступают в случае нарушения обязательного поведения,

указываемого определительной частью нормы^[240]. Таким образом, выражаясь современным языком, санкция определяет вид и меру последствий, наступающих в результате соблюдения или несоблюдения диспозиции^[241]. Как мы видим, предложенная ученым интерпретация актуальна по сей день. Более того, он идет дальше и формулирует представление о видах санкций правовых норм.

Так, кража запрещена и воздержание от нее обязательно. Несоблюдение этого запрета влечет наказание в виде тюремного заключения. Такой вид санкций, по его мнению, является обычным в нормах уголовного права^[242]. Таким образом, наиболее опасным видом правонарушения выступает преступление. Следующим видом санкций выступает принудительное исполнение требования определительной части нормы^[243]. Например, если лицо отказывается уплатить долг, то его принуждают к оплате через судебного пристава, который накладывает арест на его имущество и распродает его с аукциона с целью удовлетворить требования кредиторов.

Наконец последний вид санкций выступает классическим инструментарием цивилистики. Речь идет о признании юридического акта

ничтожным вследствие несоблюдения условий, указанных в определительной части правовой нормы^[245]. Например, духовное завещание, заключенное при отсутствии двух свидетелей как того требует закон является юридически ничтожным, недействительным. Таким образом, исследователь в качестве видов правонарушений выделял преступление и гражданское правонарушение. Также намечается прообраз административных правонарушений. Этот вывод основывается на том, что признается возможность вмешательства публичной власти в дела частных лиц, например, в случае невозврата долга.

Ученый не сформулировал четкого представления об элементах состава правонарушения. Применительно к субъекту и объекту неправомерного поведения он ограничился анализом существующих на тот момент воззрений представителей науки уголовного права. Вместе с тем был сформулирован ряд ценных авторских выводов применительно к правовой природе противоправных посягательств. По его мнению, противоправное деяние может быть только психическим явлением и соответственно класс

преступных явлений следует рассматривать в контексте как специфические

249

психические процессы, переживаемые тем или иным индивидом^[246]. Общеизвестно, что основой всякого поведения человека служит его сознание, которое отражает, в том числе и государственно-правовые явления, т.е.

который совершает свои правонарушения не из-за голода, а ввиду того, что искренне признает за собой право воровать^[247]. Таким образом, правовые убеждения членов общества не одинаковы, что обусловливается специфическим классом психических переживаний.

Следующий постулат базируется на уровне восприятия противоправного деяния конкретным индивидом. Ввиду того, что психические переживания даны только в индивиде, то при определении преступления и преступных деяний необходимо становиться на точку зрения того или иного индивида. Какое-либо деяние можно признать преступным лишь с позиции индивида или группы индивидов^[248]. С этой позицией согласиться нельзя, так как круг противоправных деяний четко определяется законодательством и не зависит от субъективного усмотрения отдельного человека. Даже лицо, применяющее право в целях привлечения виннового к юридической ответственности основывается не на своем личном отношении к тому или иному деянию, а на позиции закона.

Основываясь на предыдущем тезисе, апологет социологической школы права считает, что для отдельно взятого индивида преступными будут лишь те акты, которые возбуждают в нем соответствующие специфические переживания^[249]. По его мнению, нельзя искать признаки преступности в каком-либо акте, так как не существует ни одного акта, который по своей природе был бы преступным или запрещенным. Более того, один и тот же акт может рассматриваться и как преступление и как подвиг в зависимости от того, какие переживания он возбуждает в индивиде.

квалифицировать деяние как противоправное или правомерное, основываясь лишь на переживаниях индивида. Всякая нормы права должна носить объективно обусловленный характер, т.е. определяться реалиями жизни социума в целом.

Следующий вывод базируется на факте причинения страданий. Нельзя считать противоправным деяние лишь потому, что оно причиняет страдание. Существует множество актов, причиняющих кому-либо страдание, но не возбуждающих в душе этого или окружающих индивидов специфического

душевного процесса, ввиду которого эти акты могли бы считаться

254

преступными^[251]. Так, например, полиция сплошь и рядом причиняет психические и физические страдания потерпевшим, однако эти акты не квалифицируются как преступные. Таким образом, хотя преступные акты в большинстве случаев причиняют страдание, тем не менее, их преступность определяется не страданиями, а возбуждаемым ими специфическим душевным переживанием.

Таким образом, для того, чтобы определить класс преступных актов, необходимо охарактеризовать признаки наличествующих в душе индивида специальных психических переживаний, которые и обусловливают квалификацию тех или иных актов в качестве преступных^[252]. Оценивая концепцию выдающегося социолога, нельзя не отметить ее сходство с постулатами психологической школы права. Правонарушение понимается как внутренне, автономное отношение индивида к противоправному деянию. Вместе с тем необходимо учитывать и уникальность его воззрений, которая состоит в применении к исследованию феномена противоправного деяния начал психологии и социологии. Это придает социологической школе права самостоятельное значение в вопросе исследования различных аспектов неправомерного поведения.

Выводы:

- исследователь сформулировал представление об универсальном характере правового регулирования, посредством которого любой поступок можно квалифицировать как правомерный или противоправный, а также выделил классификацию видов правового поведения;

- важным признаком правонарушения является историческая изменчивость, которая обусловливает восприятие того или деяния обществом как правомерного или противоправного;

- ученым предложена градация санкций норм права на виды, посредством которой можно опосредованно вывести виды правонарушений;

- наличие санкции не всегда предотвращает совершение противоправного деяния, так как «профессиональные преступники» характеризуются устойчивой асоциальной направленностью;

- класс преступных явлений выводится из психической природы людей, что не лишено логики, однако абсолютизировать психологический фактор применительно к феномену правонарушения, разумеется, не стоит.

2.4.